- Итак, советник, следуя Вашим мудрым советам, мы
профинансировали либо разбойника, либо агента Императора. Его
стараниями мы несколько испортили отношения с французами. И
губернатор вынужден решать вопросы о компенсации ущерба, вызванного
разграблением таможни. Что Вы можете сказать в свое оправдание? –
сурово спросил Фрегозо.
- Опять свалите на Il Esperto? – добавил Адорно.
- IlEsperto здесь определенно не при чем, - Тарди начал с ответа
на простой вопрос, - А что до Маркуса, то мы просто выдали
вкладчику его деньги. Банк не несет ответственность за поведение
вкладчиков.
- Альфонсо, вы пока не в суде, - возразил Фрегозо, - Не
пытайтесь спрятаться за формальностями. У нас в городе засел
внутренний враг. Умный, отлично вооруженный, с финансовыми
резервами. Маркус уже показал, что он может собрать армию из
ниоткуда и взять штурмом добротное палаццо с гарнизоном.
- Допустим, Банк ему не взять.
- А мой дом? А дом любого уважаемого человека? Сейчас мы все в
опасности. Давайте, скажите что-нибудь умное.
Тарди собрался с мыслями и сказал то, что узнал от Лиса.
- Маркус здраво решил забрать свой вклад раньше, чем приступит к
активным действиям в Генуе. Его бы неизбежно узнали, и после этого
мы бы ему ничего, конечно, не выдали.
- Дальше.
- Имперские агенты через Содерини сговорились с
«патриотами».
- Содерини? – переспросил Адорно, - Оружейник?
- Он был на штурме таможни. Его опознали и убили. Лавку и
мастерскую ограбили.
- Кто? Французы? Почему мы не знаем, кто у них тут занялся
расследованием?
- Нет. Местные. Не поделили добычу, - здесь Тарди соврал, потому
что не хотел выдавать Лиса.
- То есть, мы подозреваем «патриотов», но не можем доказать? –
со странной улыбкой спросил Фрегозо.
- Пока да.
- Вот и нет. «Патриоты» живут в Генуе, а не в царстве Божием. И
за прошедшие дни мы все отлично знаем, что для них все это такая же
неожиданность, как для нас.
- Заодно и про IlEsperto, - добавил Адорно, - Площадь Банки
вчера очень волновалась по поводу разграбления таможни. Были
затронуты интересы многих уважаемых людей, у которых пропали ценные
грузы. И авторитет французов заметно снизился. Но! Никто, никто не
упомянул никаких ранее заключенных сделок, в которых одна из сторон
получала бы выгоду, как если бы она знала о нападении на
таможню.