Председатель КГБ за десять минут доклада, казалось,
постарел на несколько лет. Тяжело откинувшись на спинку
кресла, он глядел остановившимся взглядом сквозь генералов,
лицо обрюзгло и покрылось красными жилками.
– Просмотрели выписки? – прошелестел он бесцветным
голосом, все так же глядя куда-то поверх голов.
– Да. Объем материала поражает, я пролистал выборочно,
взял папку с надписью «Италия». Там собраны
доказательства добровольных контактов с нами почти трехсот
политиков и представителей деловых кругов за последние
пятнадцать лет.
– Как это вообще стало возможно? – Голос
Андропова окреп, приобретая силу.
Григоренко перевел взгляд на Боярова.
– Установлено, что в семьдесят втором
в связи с переездом в новое здание в Ясенево
Митрохину было поручено провести ревизию всего архива Первого
главного управления, в связи с чем он получил полный
доступ ко всем материалам, в том числе с самыми
высокими степенями секретности, – доложил Виталий.
– Чья виза на доступе? Вы же сами, Виталий
Константинович, в тот момент руководили второй
службой ПГУ?
Бояров опустил глаза:
– Прошло мимо меня, был в тот момент
в отпуске, мой зам Калугин дал добро.
– Вот как, – недобро ощерился Андропов,
поднимаясь с кресла. Прошелся пару раз вдоль массивного стола,
остановился у угла, достал из папки стопку каких-то
фотокопий и с минуту читал. Потом злобно закинул листы
обратно в папку, на скулах загуляли желваки. –
А распоряжение чье было? – спросил, упершись кулаками
в столешницу.
– Мортина. Он к Митрохину хорошо относился, жалел
из-за сына-инвалида…
– Ясно… – Андропов еще немного пометался вдоль стола,
потом, сделав над собой усилие, заставил себя сесть
на место. Помолчал, успокаиваясь. – Так, товарищи, какие
есть мысли в связи с этой находкой?
– Мы предполагаем, что частично эти материалы уже
переданы на Запад, иначе откуда бы мы узнали об этом
Митрохине? – осторожно начал Григоренко, испытующе глядя
на председателя. – В то же время хочу отметить
два обстоятельства, указывающих на то, что, вероятно,
эта утечка только началась. Во-первых, непрофессионализм
при хранении выписок. У него, судя по всему,
нет даже примитивной фототехники, поэтому держит все
на бумаге. Спрятаны эти выписки были тоже очень слабо,
мы нашли с ходу, через пять минут, как открыли
дверь. Вместе с тем нашему источнику, – еще один
быстрый взгляд на слегка скривившегося Андропова, – было
известно точное место ухоронки. Такая информация могла быть
получена только при личном контакте кого-то из местной
резидентуры с предателем. Поэтому в качестве гипотезы мы
предполагаем следующую последовательность событий: Митрохин
в ходе инициативного контакта передал ЦРУ несколько страниц
с целью их заинтересовать. Вероятно, там была
действительно интересная информация, раз они пошли
на личную встречу, в ходе которой уточняли его
возможности, объем уже добытой информации и условия ее
хранения. Но передать ему комплект шпионской аппаратуры
и инструкции еще не успели.