– К черту, тьфу-тьфу-тьфу. Выздоравливай быстрее.
Аккуратно положив трубку на аппарат, я задвинул
телефон под кровать и шмыгнул под одеяло.
На пороге возникла мама с сумкой в руке.
– Повезло: на обратном пути заскочила
в гастроном, а там сосиски как раз выкинули. Успела
ухватить два килограмма, пока очередь не набежала, –
похвасталась она успехами. – А что телефон
в комнате, кто звонил?
– Света.
– Вот неугомонная! – Мама неодобрительно
насупилась. – Ты ей сказал, что болен?
– Угу, сказал. Завтра придет после школы.
– Зачем это еще? – насторожилась мама.
– Прическу новую показать. Успокойся, успокойся,
я пошутил! Темы по инглишу сверим к субботе.
Мама, удовлетворившись версией, направилась в кухню,
а я взялся за фотоальбом. Минут за десять, морща лоб
и пыхтя, вспомнил имена и клички двух третей класса,
но человек пять смог восстановить только по фамилиям,
и то не с полной уверенностью. По окончании
учебного года из двух классов сделают один, остальных разгонят
по обычным школам и училищам. Вот ушедших после
восьмого я помню, за редким исключением, плохо.
Раздался звонок во входную дверь, в прихожей что-то
забормотали. Судя по всему, подоспела медицинская помощь.
Быстро – мама минут тридцать как оставила заявку.
«Значит, – напомнил я себе, – надо получить справку
как минимум на три дня».
Дверь в комнату открылась, и на пороге появилась
блондинистая девчонка в отглаженном белом халате поверх
темно-синего вязаного платья. На шее фонендоскоп,
в руке – сумка, на симпатичном лице – строгое
выражение. Лет двадцать пять, прикинул я, года два после
меда.
«Не окольцована», – на автомате завершил анализ
мозг.
«Господи, ну какая мне сейчас разница?» – поразился я
вывертам подсознания.
– Ну, что случилось? – спросила она, усаживаясь
на край кровати рядом со мной и участливо
разглядывая шишку.
До меня докатился наивный аромат простеньких духов, вызвав
неожиданное сердцебиение и легкий румянец на щеках.
– Я на кухне готовила, вдруг слышу в ванной
глухой удар и как тело упало, – взволнованно начала
мама, размахивая руками. – Я туда, а дверь закрыта
изнутри. Дергаю, кричу: «Андрей!» – и ничего… Я…
– Мне протокол составлять не надо.
Я не милиционер, меня другое интересует, – улыбаясь,
остановила врачиха мамин монолог. Затем наклонилась ко мне
и положила руку на лоб. Халат немного распахнулся,
и на фоне окна совсем недалеко от моего лица
прорисовалась обтянутая платьем симпатичная окружность.