Отступая, части шли по разбитым дорогам, переходы делали в вечернее и ночное время, днем отбивались от вражеских танков и авиации. В перерывах между боями Катуков вызывал командиров и ставил на очередной переход конкретную задачу. Опыт первых боев заставлял постоянно прибегать к военной хитрости. Так, от начальника артиллерии подполковника К.И. Цикало комдив требовал через несколько часов менять позиции батарей артиллерийских дивизионов, чтобы уберечь их от обстрела и бомбардировок вражеской авиации. Постоянная смена позиций – «кочующие батареи» – создавала у противника впечатление, что он имеет дело с крупными артиллерийскими силами.
Потеряв танки, 20-я дивизия лишилась основной ударной силы. Любая «бэтушка» ценилась на вес золота. Случалось, из окружения прорывались отдельные танки из других соединений и попадали к Катукову. Он использовал их на самых опасных участках, чаще всего в разведке, но приказывал экипажу вести огонь исключительно из засад.
Комдив все чаще прибегал к ведению боевых действий отдельными машинами или небольшой группой – в три-шесть танков. Он прикинул: если поставить боевые машины в засаде на самом танкоопасном направлении, по которому обязательно должен проследовать противник, а затем в удобный момент открыть прицельный огонь, то эффект такого удара будет исключительно высоким, потери же – минимальными.
После боя под Клеванью Михаил Ефимович вынужден был признать:
«Наши „БТ“ не представляли собой грозной силы, к тому же использовали мы их неправильно. С такими быстроходными, но слабобронированными и легковооруженными машинами нельзя было вступать в открытый бой. Но горький урок не прошел даром, и не только потому, что за каждый наш танк немцам приходилось заплатить несколькими своими, – опыт боев на Украине и, в частности, именно этот бой под Клеванью впервые заставил меня задуматься над вопросом широкого использования тактики танковых засад»[19].
Безусловно, в этот период предстояло многое переосмыслить, пересмотреть, отказаться от общепринятых стереотипов мышления, довоенных установок на ведение боя в обороне и в наступлении. Чем дальше приходилось отступать, тем чаще задавал себе вопрос Катуков: как могло случиться такое, что врагу удалось захватить Новоград-Волынский и Житомир? Теперь он рвется к Киеву. Просчеты? Упущения? Скорее всего, есть и то и другое. Ясно было одно: приграничное сражение проиграно, воевать надо учиться по-новому.