– Что вы можете сказать о подполковнике Перерве? – неожиданно спросил Маслов. – Командовать в такой ситуации, я бы сказал, в ситуации драматической, трудно. Справится ли?
– Я нисколько в этом не сомневаюсь. – Михаил Ефимович прямо посмотрел в глаза комкору. – Видел подполковника в бою. Волевой, знающий командир.
Маслова, видимо, такой ответ вполне устраивал, скорее не сам ответ, а сообщение о том, что дивизия еще боеспособна и осталась в надежных руках. Потом он перешел к решению судьбы Катукова.
– Догадываетесь, зачем вас пригласили?
– Не совсем.
– Москва вызывает. Главное автобронетанковое управление. Скорее всего, для назначения на другую должность. В тылу формируются новые части, в том числе и танковые. Дадут дивизию уже не с учебными «бэтушками», а оснащенную танками типа «Т-34» и «КВ». Мечта!
Катуков простился с комкором Масловым, затем заехал в управление Юго-Западного фронта, чтобы оформить документы и открытый лист на заправку машины. Предстоял дальний путь – через Конотоп, Глухов, Севск, Дмитров, Орел, Тулу.
Русские дороги всегда славились ямами да колдобинами даже в мирное время, в военное – и говорить не приходится. Танки, тяжелая артиллерия и грузовики распахивали дороги на отдельных участках, как поле перед посевом. Шофер крутил баранку, объезжая выбоины и тихо ругаясь. Катуков, расположившись на заднем сиденье, ни на что не обращал внимания. Его мысли были там, в дивизии.
Как ни тяжело было вспоминать отступление, дивизия, считал он, выполнила свою задачу. В районе Новоград-Волынского задержала врага на десять суток, сдерживала бешеный натиск немецких дивизий. Когда комкор Рокоссовский отдал приказ об отводе частей и соединений на новые рубежи, полки уже потеряли более половины своего состава, значительную часть техники. Но удалось сохранить главное – воинскую дисциплину и высокий моральный дух. «Я ни в чем не мог упрекнуть ни своих людей, ни самого себя – мы честно выполнили свой долг, – вспоминал Катуков. – И все-таки мы отступали все дальше и дальше на восток. До каких же пор? Мы могли, конечно, остановиться на любом рубеже и не сходить с него, пока нас не убьют. Но это было бы самоубийство, не больше. А нам надо было продолжать войну, как бы горестно она ни складывалась на первом этапе»[20].
В Москве Катукова принял начальник Главного автобронетанкового управления генерал-лейтенант Яков Федоренко. В его кабинете это была уже вторая встреча. После обычных приветствий Яков Николаевич увлек своего собеседника в укромный угол рабочего кабинета, усадил за столик и, как гостеприимный хозяин, стал потчевать крепким чаем. По ходу разговора объявил о цели вызова в Москву: