— Я не могу, — честно и без сожалений говорю я. — Дал слово.
Как и кому рассказывать о той ночи, я не знаю. И теперь данное
императору слово кажется мне избавлением от новых проблем.
— Жаль, — легко соглашается девушка. — Люблю интересные
истории.
— Думаю смогу тебя ими обеспечить, после возвращения из
пустыни.
— Ты едешь в пустыню? — она подскакивает. — Как это возможно?
Все группы уже собраны.
— Повезло, — подмигиваю я ей. — Кстати, о жаждущих везения. Ты
хоть знаешь, что у тебя тут поклонник ночами ошивается?
— Ревнуешь? — хитро улыбается Кира.
Вопрос с подвохом. Отчего то, по причинам мне совершенно
непонятным, девушки считают, что их нужно ревновать. Это мне еще
наставник в голову вдолбил, но и сам я пару раз обжегся.
Захочет уйти, уйдет. Не хочет - смысл в чем-то подозревать? Брр.
Люблю я женщин, но не их «вопросики».
— Жалко парня, — пожимаю я плечами.
— Что, предлагаешь и мне его пожалеть?
Да твою ж хтонь! Я смотрю в эти смеющиеся зеленые глаза, долгим
и тяжелым взглядом.
— Ладно, ладно, шучу я, расслабься, — сдается жрица и
обезоруживающе очаровательно кусает губы. — Извини, привычка.
Больше не буду тебя дразнить. Клянусь.
Ну за такое можно и извинить, и повторить...
***
Дом в такой поздний час тих, темен и спокоен. Только охрана
бдит, коротко здороваясь и желая спокойной ночи. Так я и не узнал,
зачем их тут столько.
Приходится тихо пробираться на кухню и сметать все, что плохо
лежит. Ну и что хорошо спрятано, тоже. Надо хоть повиниться перед
Филиппой Матисовной, а то вдруг она на близняшек подумает.
А жизнь то прекрасна, когда не надо ни с кем драться. Когда там,
где надо, пусто, а где надо - полно.
Даже любимую книжку на ночь, о демонах, не трогаю. Скоро сам все
увижу, а почитать и в пути можно. Самолет, поезд... Путь будет
неблизким и, надеюсь, спокойным.
***
Вырывает из сна меня не противно верещащий будильник. Так я,
кстати, и не выяснил, кто его прячет каждый раз в новом месте.
В моей голове начинаются военные действия. Бахают взрывы, воет
воздушная тревога и слышатся пулеметные очереди. И, на этот раз,
совершенно соответствуя звуковому сопровождению, звучит до смерти
перепуганный голос Богдана.
«Игорь, мне срочно нужна твоя помощь!»
От звукового сопровождения и тона Богдана я подрываюсь, как по
боевой тревоге. Правда, получается у меня не очень. Запутываюсь в
одеяле, падаю с кровати и ударяюсь головой об ее угол.