Для этого я разработал целую систему тестов и проверок, начиная
от десятикилометрового бега и заканчивая списком простеньких
логических задачек, не требующих особого образования – с ним у
армейских офицеров далеко не всегда все было хорошо – а проверяющих
исключительно живость ума.
- Я здесь, – общее собрание пришлось организовывать в здании
публичного театра в Головкинском доме на Васильевском острове,
другого подходящего помещения в Питере банально не нашлось, а
устраивать все это дело под открытым небом было банально холодно, -
чтобы объяснить вам, почему записываться в отдельный опытовый
офицерский егерский взвод – плохая идея!
Для меня на сцене сладили небольшую трибуну, и я перед началом
отбора решил обратиться к кандидатам со вступительным словом. Ну и
конечно, я не мог не попробовать прием, которым вроде бы Амундсен –
или Скотт, не помню уже – завлекали людей присоединиться к своей
полярной экспедиции. Если сразу сказать, что будет тяжело, что
большинство из них не справится, и вообще все начинание весьма
сомнительно, у слушателя сразу возникает внутренний протест и
желание доказать обратное.
- Ну а кто останется и успешно пройдет все испытания, получит не
только повышенный оклад, рост в званиях соответствующий
гвардейским, – гвардейские звания традиционно опережали армейские
на две ступени, то есть потенциально прошедший все испытания офицер
спустя год-два мог вновь вернуться в армию только уже не
подпоручиком а штабс-капитаном, - но и мое личное благоволение.
Последнее же в стране, где вся система была завязана на одного
человека – императора – и вовсе исчисления в дензнаках не
имело.
Вообще, отвлекаясь немого в сторону от прямой линии
повествования, хотелось бы затронуть как раз мои отношения с
императором Александром Павловичем, будущим Благословенным.
Впрочем, последнее – это не точно, мало ли куда усилено пинаемая
мною телега истории умудрится завернуть. Может еще какой-другой
эпитет тому правителю подберут.
Так вот исходя из всего вышеизложенного у стороннего наблюдателя
могло бы сложиться мнение, что я всем и силами пытался уже в эти
годы проложить себе место на императорский трон, заранее готовя
трамплин для будущего прыжка. Это с одно стороны действительно так,
а с другой – совершенно, как это не парадоксально, наоборот.