Вот и хорошо!
Я довольно быстро оставил позади сливовое дерево, за которым
прятался. Решил: добегу до безопасного места и там обдумаю, что
случилось, и что с этим делать. Да и трофейный сирюкен хотелось
рассмотреть внимательнее – вдруг пойму, кто напал?
Вскоре я был уже рядом с тренировочной площадкой. И тут увидел
отца. Он был в кейкоги и шёл мне навстречу.
– Побегал? – спросил отец. – Готов к тренировке?
– Ага, – ответил я, теряя контакт с Джинома и понимая, что
теперь я вне опасности.
Отец не спросил, как пробежка, и я решил пока не говорить о
нападении. Едва отец отвернулся, я незаметно отбросил подобранный
сирюкен в кусты – потом подберу. Отцу незачем знать. А то ещё
прислушается к маме и запретит мне завтра идти в школу или даст
охранников. А для меня стало делом чести не склониться перед
врагами. Может, это и глупость, но в душе была такая ярость, что
попадись мне сейчас нападавший, голыми руками порвал бы!
Отец тем временем взял деревянный ученический меч.
– Ну что ж, защищайся! – сказал он и встал в стойку.
Деревянный меч полыхнул огнём.
Что ж, отец решил применить дар. Это очень хорошо! Это как раз
то, что мне и было нужно. Наверное…
Я тоже взял ученический меч. Он так и остался деревянным.
Я глянул на стоящего чуть в стороне самурая. Тот был невозмутим.
И я понял, что боевой меч снова не появится у меня в руках. Ну и
пофиг! Не убьёт же меня отец в самом деле?
Но я ошибся. Отец атаковал в полную силу. Я еле увернулся. Сам!
На этот раз самурай не отталкивал меня с линии удара.
Вся дальнейшая тренировка была про то, как я едва успевал
уклоняться от пылающего меча моего отца. А самурай и Джинома стояли
в стороне и спокойно наблюдали за тренировкой. Хорошо хоть попкорн
с колой не жрали.
Отец не щадил меня. Видимо он надеялся, что реальная опасность
заставит духа проявиться.
Да, дух был рядом. Но толку от этого было ноль.
Я принципиально не просил самурая о помощи. В конце концов, меня
ждёт моя битва, и к ней должен быть готов я. Я настоящий, а не мой
воображаемый самурай.
Несколько раз отец меня задел. Не ранил, но подпалил одежду и
волосы. И я был ему благодарен. За то, что он меня не щадил.
Это заставляло меня выкладываться по полной. Даже мысли о
нападении ушли в сторону – для них просто не осталось места, нужно
было вкладываться в тренировку. И я вкладывался.