Подай и малышам, чтоб день был добрым к
нам,
А если не подашь, пырнет тебя алкаш!
Гоблинская песенка почему-то не
понравилась богачу. Он брезгливо поморщился и прошел мимо, не подав
не только октогона, но даже вонючего полудроша.
И тогда гоблинята решили действовать.
Жрецов тут было всего четверо. Две жрицы разливали суп и кашу,
третий раздавал одежду и обувь, тщательно выбирая размер, а
четвертый просто приглядывал. За очередью бедноты, за ящиком для
пожертвований и за гоблинятами.
Гоблинята сделали вид, что ушли.
Отошли за угол, пошептались и сорвали с безымянного рубашонку. В
одних только портках он подковылял к горе одежды и стал жалобно
пищать, делая вид, что ему холодно.
Вышло не очень убедительно. Добрый
День – это последний день лета, а в Грандтауне и зимой-то снег
бывает только волшебный, когда император устраивает народные
гуляния. Но кем надо было быть, чтобы не пожалеть маленького
плачущего гоблиненка? Уж точно не жрецом-юмплаконом, что посвящают
себя заботе о неимущих детях и стариках.
Вокруг безымянного сразу захлопотали,
стали искать ему одежду по размеру... но он был чуть крупнее кошки,
и подобрать что-то подходящее оказалось непросто.
А тем временем Обварыш снова выстоял
очередь к супу, отворачивая в этот раз свой обожженный бок. А когда
супа ему налили – сделал вид, что споткнулся и выплеснул все на
землю, но так, что показалось, будто и на него попало.
И истошно завопил. Его ожог был
старым, мама обварила его целую вечность назад, аж два года, но с
перепугу жрицы этого не заметили. Они повели Обварыша внутрь, одна
побежала за целебной мазью, а вторая принялась утешать ревущего
гоблиненка.
Тем временем Колотушка и Соплежуй
отвлекли старшего жреца. Это был крепкий плечистый чимча, и его
следовало опасаться сильнее всех.
- Дядя жрец, дядя жрец, а Бабушка ко
всем приходит, и к гоблинятам тоже? – спросил Соплежуй, вытягивая
из носа длиннющую соплю.
- Конечно, малыш, - ответил жрец,
стараясь не смотреть вниз.
- А если мама и папа велят воровать,
что тогда делать? – спросила Колотушка. – Бабушка же тогда не
придет.
- Воровать нельзя, - сказал жрец. –
Это оскорбляет богов и пятнает совесть.
- А если надо воровать, чтоб кушать?
А то можно до подарков не дожить.
- Если вам нечего кушать, приходите к
нам, у нас каждый день суп и каша.