— Аэнарион, — сказал Малекит, улыбаясь самому себе. —
Аэнарион. «Сын Огня».
Аэнарион. Да. Так. Аэнарион. Тот, с кого начался его клан.
___________________________
1 - «Прекрасно сложенный». Квенья.
— Владыка Ингвэ, — Принц Нолдор совершил вежливый поклон,
коснувшись рукой сердца, после чего впустил высокого, царственно
выглядящего гостя внутрь.
Когда Малекит получил от юного посланца письмо с просьбой о
встрече с целью обсуждения проекта стройки, впечатления были
двойственные. С одной стороны, ожидаемо. В конце концов, правителю
Ваниар явно нужно было зализать раны от моральной оплеухи, что была
отвешена его народу на состязании певцов. Ни один уважающий себя
король подобного бы без ответа не оставил. Тем более, правитель,
следующий вполне себе объяснимому и закономерному желанию расширить
свою империю на соседний народ, но встретивший на своём пути
раздражающую помеху.
Ставленник Манвэ явно что-то задумал — особенно учитывая тот
факт, что Ваниар всё же вняли приглашению и явились помогать
строить. Несмотря на то, что работать с камнем откровенно не любили
и умели многократно хуже Нолдор. И даже не ныли и не возражали,
когда оказались в ведомом положении, признавая авторитет жителей
Тириона в вопросах архитектурного искусства. Нет, Король-Чародей,
конечно, верил в чудеса, но не настолько, чтобы принимать за чистую
монету естественность подобного усердия!
Одним словом, второй ответный шаг Ингвэ был лишь вопросом
времени.
А с другой…
Первым порывом младшей половины души на предложение прийти в
гости, в их вотчину и крепость, было вежливо отказать и
назначить встречу на нейтральной территории. А вторым, раз уж
нельзя терять лицо — на время встречи отправить жену и сына куда
подальше. Например, к Махтану, проведать дедушку. Но не подпускать
близко к своему слабому месту потенциального врага.
Однако если паранойя друкая была, в общем-то, с Феанаро
согласна, то опыт ведения политики Наггарота подсказывал несколько
иное. Первым правилом Чёрного Двора (где зачастую прямое
оскорбление могло означать, в лучшем случае, вызов на поединок или
попытку отравления, а в худшем — усиление напряжения между кланами,
за что тебя свои же по голове вряд ли бы погладили) была простая,
как мир, истина.
«Если ты не собираешься в ближайшее время избавляться от своего
визави на переговорах радикально, объявлять вендетту или
растаптывать его репутацию в пыль, показательно унижая, не надо
макать его в грязь совсем уж откровенно. Позволь ему сохранить лицо
и гордость — дольше проживёшь».