Я глянула на часы и сухо
напомнила:
– Время. У вас осталось полчаса.
Гадать будем или хватит на сегодня?..
...издевательств.
Чёрт, ещё и от сандаловых палочек
голова болит и в носу свербит до чиха... Я тоскливо посмотрела по
сторонам. Крошечная каморка, тёмные шторы, аромосвечи по углам,
струйки тонкого дыма и вязкий, душный воздух. Невозможно работать.
Но Томка считала, что атмосферу надо блюсти. И меня для конспирации
заставила цыганкой нарядиться. Антураж – наше всё.
– Будем... – клиентка, выдержав
театральную паузу, хлюпнула носом. Но не на ту напала.
– Чудно.
Что такое полчаса для гадания? Ни о
чём. Из-за спешки сакральный и таинственный ритуал был скомкан, и
клиентка удалилась недовольной и надутой, хотя я честно нагадала,
что у неё всё хорошо. И будет ещё лучше, если она бросит хотеть
невозможного и обратит внимание на ухаживания шефа. И к стилисту
сходит. И спортом займётся здоровья для. Но, опять-таки, «но».
Закрыв дверь, я резко отдёрнула штору
и распахнула настежь окно, с удовольствием вдыхая терпко-пряный
ветер осени. Что за народ пошёл?.. Говоришь, что всё хорошо, – не
верят и ждут подвоха. Говоришь, что всё плохо, – оживляются и верят
на слово. Я перегнулась через подоконник и зажмурилась, часто-часто
дыша. Хочу на волю... Надоело. В мире столько необычного и
чудесного, а им всё одно – подавай гибрид Питта со Светлаковым на
«лексусе», который красный, как джип. Какая пошлость...
Тихие шаги за спиной. Я втянула носом
воздух, ловя запах и сплетая образ. Мы все дышим одним
воздухом... Крошечная миражная фигурка осуждающе глянула на
меня с подоконника. Чёрное платье-футляр, туфли на каблуках,
длинный высокий хвост вьющихся волос и узкое смуглое лицо в
обрамлении мелких тёмных завитков.
– Узнаёшь?
– Балуешься? А к тебе ещё одна
клиентка, – Томка встала рядом и дунула на фигурку. Мираж сделал
ручкой и развеялся.
– Ты меня ненавидишь, – сказала я
убеждённо. – Люто и извращённо.
– Только сейчас поняла? – тёмные
глаза смешливо прищурились.
– Увы, – я грустно вздохнула. – Ты
отменно прикидываешься лучшим другом, змея.
Томка усмехнулась:
– Пригрела – терпи. Мы в ответе за
тех, кого приручили, – и пообещала: – Ульяш, попозже отпущу. На
дело.
– На какое? – я вдохновенно
насторожилась.
– К пострадавшей. Она в истерике и
панике. В квартире не то домовой шалит, не то полтергейст завёлся,
а это по твоей части.