– Ну, послушаем, какие мы твари грешные.
– Нельзя так, – шепотом сказала Лиза, косясь по сторонам – не
услышит ли кто.
– Мне можно, – даже не понизив голоса, сказала Энрика. – Раз уж
я к этому толстяку гнилому в родню войти собираюсь.
Немного помявшись, Лиза сделала еще одну попытку образумить
подругу:
– Рика, а можно ли так – замуж, без любви…
– Есть вещи поважнее любви.
– А я думаю, что нет.
– А чего ж ты тогда в монастырь собралась?
– По любви.
Они смотрели в глаза друг другу и чувствовали, что живут в
разных мирах, пропасть между которыми ширится с каждой секундой.
Все, что они могли сейчас сделать, чтобы не разругаться в пух и
прах, – это замолчать. И они замолчали.
Краем глаза Энрика увидела Рокко, и сердце дрогнуло. Парень
уверенно пробирался куда-то в сторону пареклесия, но улучил момент
и махнул рукой Энрике. Она осторожно помахала в ответ.
С Рокко Энрику связывала давняя дружба. В том городке, где оба
они родились, и названия которого теперь и не вспомнят, жить стало
невозможно – голод, засуха, набеги разбойников разорили его
вчистую. Многие тогда снялись с насиженного места, в том числе –
семья Маззарини. А к ним прибился беспризорный мальчишка возрастом
чуть постарше Энрики, которой тогда было пять лет.
Несколько месяцев тяжелого пути положили конец сначала глупым
ссорам («А у меня-то мама с папой есть, и даже дом был!»), потом –
умным ссорам («Кто ж так картошку чистит, дура? Да с этой кожуры
еще неделю жрать можно!»), а потом выковали что-то куда как более
прочное, чем дружба, и более долговечное, чем любовь.
Энрика и Рокко могли месяцами не разговаривать, но потом,
встретившись внезапно, даже не тратили время на приветствия – сразу
начинали болтать, обмениваться новостями и жаловаться на судьбу.
Так всегда было, и только теперь Энрика с ужасом понимала, что
боится встречи с Рокко, хотя всю ночь – всю ночь! – репетировала
перед зеркалом слова, которые должна будет сказать.
– Я всегда думала, что вы рано или поздно поженитесь, – подлила
масла в огонь Лиза.
Энрика, так же как утром пыталась представить семейную жизнь с
Гиацинто, вообразила рядом с собой Рокко. Немногим лучше. Как с ним
хохотать и дурью маяться – это она хорошо представляла, а вот
что-то другое… Тех же детей воспитывать – это ж умом тронуться
можно!