– У меня сегодня день рождения, – отозвалась девушка.
В вязаной шапочке, в сером пальто, сунув руки в карманы, она
сейчас походила на замерзшую птичку, которую хотелось отогреть и
накормить.
– Поздравляю, – пробормотал Нильс.
– Неужели не могут люди хотя бы этот, один день в году просто
побыть рядом, просто поддержать? – Энрика не слушала его, говорила
сама с собой. – Друзья называется…
Нильс еще раз взглянул в окно. Мог бы назвать по именам всех
собравшихся. Парни, девушки… Не все пришли, конечно. Кто-то
прихворнул и сидит дома, кто-то всегда чурался компаний – как,
например, Гиацинто Моттола. Да ему бы и неприлично такое общество,
сын жреца, как-никак. А еще не было Рокко, чему Нильс только
радовался – без этого заводилы все гораздо спокойнее. Но Энрика,
похоже, думала иначе.
– Я бы и взаправду лучше в работный дом ушла! – заговорила она
уже громче. – В гробу я видала это замужество. Но если никак иначе!
Почему он не понимает?
«И почему я все это выслушиваю? – терзался Нильс. – Не понимаю.
Разу прежде словом не обмолвились, а тут – будто плотину
прорвало».
– Синьор Алгиси причинил вам вред?
Энрика окинула взглядом Нильса, задержалась на его погонах и
будто только сейчас сообразила, с кем говорит.
– Ничего он мне не причинил, кроме разочарования, – вздохнула,
отворачиваясь. – Что за дурацкая такая страсть – кидаться спасать
то, чего спасти не можешь? Какой смысл красть принцессу из башни,
если не умеешь убить дракона?
Нильса бросило в жар. Приоткрыв рот, он смотрел на Энрику, и она
ответила ему удивленным взглядом:
– Что? Что я сказала?
– Про дракона, – хрипло отозвался Нильс. – Откуда?!
– Ну… Сказки такие. Полно их. Дракон похищает принцессу, а потом
приходит храбрый рыцарь, убивает дракона и спасает принцессу.
Очень, по-моему, мудрые сказки – об ответственности. Да только из
Рокко рыцарь такой…
Энрика вздохнула, опустила голову. Варежкой провела по глазам.
Потом сняла варежки, сунула их в левый карман, из правого достала
что-то ярко-красное.
– Вот! – развернула она шарфик. – Это – вам.
Почему-то все рефлексы разом изменили Нильсу, когда девушка,
приподнявшись на цыпочки, накинула шарф ему на шею и быстро
завязала простой узел. По черной шинели будто заструилась Алая Река
из древней страшной сказки.
– Зачем? – изумился Нильс.