В-третьих, он упомянул какого-то
Вратаря. Это из нашего «Олимпийца», что ли? Получается, второй дом
от стадиона? Так там рядом домов вообще нет. Нет, тут что-то
другое, городской Вратарь!
Мои мысли развеялись столь
стремительно, что я едва запомнил, о чем размышлял. Всему виной
оказались словно появившиеся из пустоты ароматная тарелка с
пельменями и запотевший бокал пива. Нет, здесь обошлось без магии.
Просто я так задумался, что не заметил официантку.
Девочка-подросток лет четырнадцати, с собранными в пучок волосами.
Но самое главное — она была обычным человеком. С тусклой табличкой
над головой, говорившей лишь, что помимо всего она
Музыкант.
— Приятного аппетита.
— Спасибо.
Как и всякий русский человек, я
относился к пельменям с бараниной с великим предубеждением. Забить
и приготовить вкусного барашка — целое искусство. Я, к слову, не
умел. В большинстве своем нас потчуют этим мясом с резким,
отталкивающим запахом. И говорят притом, что мы, мол, ничего не
понимаем.
Но эти пельмени… После первого я
боялся, что попросту захлебнусь желудочным соком. Жирные,
посыпанные сверху зеленым лучком, они буквально таяли во рту. Я
смог оторваться только лишь чтобы попить пива. И чуть не сошел с
ума повторно.
Нельзя, категорически нельзя пить
вкусное разливное пиво, сваренное качественно. Потому что после
этого пенный напиток с резиновым вкусом, который продают у нас,
совершенно невозможно брать в рот. Мне даже казалось, что там, за
дверью, находится город Пльзень, где самые настоящие чехи варят
пиво. Ну не может оно быть таким вкусным!
Отодвинулся я от пустой тарелки
довольным и наетым, как конь. Допил остатки пива и потянулся за
деньгами. Вышло не особо бюджетно — четыреста рублей за порцию
пельменей и двести пятьдесят пол-литра чешской амброзии. Но, черт
возьми, они того стоили. Не знал, принято ли тут оставлять на чай,
на всякий случай добавил и стал коситься в сторону
выхода.
Однако стоило расправиться с ужином,
как я понял, что чувствую себя здесь крайне неуютно. Как фермер в
дырявом комбинезоне, вдруг оказавшийся на венском балу. С каждой
прошедшей минутой риск, что меня раскроют, возрастал. Поэтому я
сделал единственное правильное решение. Положил деньги на столик и
тихонечко вышел. Благо, включая бармена, все были заняты просмотром
очередного чернушного сюжета по телевизору.