Уже на улице вдохнул полной грудью.
Тепло, приятно, даже засыпаемый в лицо снег какой-то родной. И
ничего не жарко, врет этот корл по имени Троуг.
Я быстро дошел до перекрестка,
повертел головой в поисках самой завалящей бабки, но не судьба.
Перешел дорогу вхолостую, добрел до остановки и — о чудо! — почти
сразу подошла нужная маршрутка. Плюхнулся на свободное кресло, уже
вовсе игнорируя надписи поверх людей. Как я задолбался за эти два
дня!
До своей остановки даже слегка
задремал, отчего чуть ее не пропустил. Выскочил уже на светофоре,
провожаемый нерусской бранью водителя. Почти девять. Все этот
дурацкий визит в бар.
Собственно, что я узнал? Существуют
Игроки. Не я один такой красивый в белом пальто. Если верить корлу,
есть также еще мир Элизий. А может, не только он. Учитывая
наличие разных рас, множество миров было бы совсем логичным
обоснованием. У Игроков какая-то своя валюта, которую они называют
пылью. Вряд ли это та, что скопилась у меня на антресоли. Что
еще?
В раздумьях я добрался до подъезда. На
лавочках никого. Неудивительно, метет довольно сильно, да и ветер
поднялся. Открыл домофонную дверь и чуть не столкнулся лоб в лоб с
соседями сверху, супружеской парой.
— Здравствуйте.
— Здравствуй, Сережа. Коля, ну чего
замер, пойдем.
Однако застыл неподвижно не только
пятидесятилетний дядя Коля, но и я. Потому что прямо передо мной
стоял очередной Игрок.
Один очень уважаемый классик писал,
что все счастливые семьи похожи друг на друга, а каждая
несчастливая семья несчастлива по-своему. Я был с этим
категорически не согласен. Взять хотя бы Машку с ее матриархальным
укладом. Она там и бог, и царь, муж в попу дует, но все счастливы.
Или моих родителей, где слово отца всегда последнее. Пусть оно
иногда неверное, но железобетонное и возражению не подлежит. И
нормально. Каким-то образом троих детей вырастили, и тоже семья
бездольной не казалась.
У дяди Коли с тетей Ниной главных, на
первый взгляд, вообще не было. Они относились друг к другу с
теплотой и уважением. И, страшно подумать, тоже не
страдали.
Поэтому куда уж там Льву Николаевичу,
попортившему не одну девку в своей деревне да сбежавшему под конец
жизни от родной жены, рассказывать о семейном счастье. Одна
сплошная демагогия.
— Чего завис? — спросил дядя Коля,
прерывая мои раздумья о влиянии авторитета классика литературы на
стереотипы мышления при создании брака. — Я ненадолго. Сказал, что
тебе помочь надо.