— Во что мы вляпались? — спросил, наконец, Карат.
— Плохи наши дела, дружище, совсем хреновые. Похоже,
перезагрузилось впереди, а уровни не совпадают, тут это, как я
смотрю, обычное дело. Очень хреновая река, это сразу видно было,
но, думал, что проскочим. Хренушки — не проскочили. Блин, а берег
так и тянется с обрывами. Ну чисто каньон, вот же не повезло.
Карат, вглядываясь туда же, куда смотрел Шуст, в неровно
светлеющем мраке разглядел серию не слишком впечатляющих вспышек,
будто там располагается день и ночь функционирующий промышленный
объект, где часто и помногу работают сварщики.
Вот только нет на кластерах запада таких объектов. То есть,
конечно, их может быть много, вот только ни один из них не
работает. Даже только что перенесшиеся первым делом остаются без
электричества, не говоря уже о всём прочем, тут уж даже при наличии
генераторов становится не до сварки.
Зато каждому, кто прожил в Улье хотя бы пару-тройку недель,
известно, что перезагрузка может проходить спокойно и невзрачно, а
может сопровождаться самыми разными эффектами, в том числе
связанными с масштабными электрическими разрядами.
И берега, от которых недавно ушла вода, Карат тоже не забыл.
Теперь он, наконец, понял, чего так испугались кот, а затем
Шуст.
Где-то чуть западнее обновился кластер, через который пролегает
один из отрезков пути. И, похоже, уровень воды там значительно выше
здешнего, вон как она шумит, стремительно растекаясь по низинам.
Карат однажды наблюдал перезагрузку в сотнях метрах от себя при
схожих обстоятельствах, но там все ограничилось несерьезной волной,
будто быстро пронесшийся катер гладь потревожил, она прошла почти
бесшумно, а не с таким усиливающимся ревом.
Да что же там такое? Такое впечатление, будто водопад рокочет.
Торопливо оглядываясь по сторонам, по-новому оценил окружающий
рельеф. В темноте уже мало что можно разглядеть, но прекрасно
помнится, что холмы здесь стискивают русло с обеих сторон, загоняя
воду в глубокое узкое ущелье с обеих сторон подпертое обнажившимися
глиняными и каменными обрывами. Наверх по ним не забраться, а узкие
полоски суши под ними не спасут — оттуда сейчас смоет все до
последней соринки. Когда-то это, наверное, было самое глубокое
место, ширина всего ничего, если сюда достанет приличная волна, ее
тоже стиснет, заставит расти ввысь, чтобы в итоге ударить по лодке
тем самым всесокрушающим девятым валом.