Обе версии имеют право на жизнь.
Лодку внезапно понесло вниз, Карату даже показалось, что они
падают с невесть откуда взявшегося водопада. Видимо, поток здесь
проходил над невидимым препятствием, высота всего ничего оказалась.
Но все же шлепнулись чувствительно, при вспышке очередной молнии
успел увидеть, как за борт улетает один из рюкзаков.
Нужно было тщательнее закреплять, но кто же мог знать, что на
спокойной реке можно вляпаться в шторм на хрен знает сколько
баллов.
За “микроводопадом” лодку повело в сторону и начало
разворачивать боком к волне. Карат только сейчас понял, что
двигатель заглох и, рискуя оказаться смытым за борт, начал
лихорадочно его заводить. Но все потуги ни к чему не приводили —
вхолостую проворачивался. Мотор простенький и новенький, проблема
или во вредной суете, или техническая и при этом легко
решаемая.
Вот только в такой обстановке говорить о легкости не
приходится.
Карат, во всю глотку выкрикивая грязнейшие непристойности, что,
по меркам всякого отчаявшегося человека, должно непременно помочь в
самой безнадежной ситуации, дернул еще раз и, о чудо великое —
мотор действительно заработал. Причем понять это получилось главным
образом по характерной вибрации — в мире не осталось других звуков,
все поглотил рев взбесившейся воды.
Ухватившись за румпель, грубо потянул, заставляя лодку
разворачиваться, не позволяя ей встать боком к волнам, которые
только и ждут, чтобы перевернуть ее, затянуть под себя вместе с
пассажирами и поклажей. Чувствуя, что у него получается, что он
добился своего, встал на курс, чуть выпрямился, не сдержав злую и
торжествующую улыбку.
И в этот миг перед глазами померк блеск молний — что-то жестоко
врезало по голове и одновременно в грудь, а потом, чуть слабее,
впилось в горло. С неудержимой силой, вминая кадык и норовя
выдавить глаза, это нечто выхватило Карата из лодки. А он,
судорожно отмахиваясь, наконец, ухватился за непонятное, не похожее
ни на руки людей, ни на лапы зараженных.
Держась за загадочного похитителя, сумел отстраниться, и, кашляя
от попавшей в глотку воды, при вспышке молнии успел разглядеть
растопыренные корявые конечности спрута-инвалида.
Блин, вот ведь повезло, так повезло — на диво “удачный” день.
Это всего лишь корни увлекаемого водой дерева, не приподнимись он в
тот момент в лодке, они бы, скорее всего, прошли над головой, даже
волосы не задев. А теперь Карат барахтается непонятно где и понятия
не имеет, в какой стороне оказалась лодка.