Да если бы и знал, что ему с этого? Ведь если мотор не заглох
сразу после того, как Карат оказался за бортом, он мог успеть
унести ее на сотню-другую метров (и продолжает уносить).
И почему он так беспокоился о вещах и при этом не догадался
привязать себя? Тем более, на этот счет у мотора была полезная
опция — на тот случай, если лодочник окажется за бортом, двигатель
вырубался.
Вот только Карат страховочной чекой не воспользовался.
Хотя, может оно и к лучшему для Шуста и Дианы, им теперь не
придется заводить двигатель заново, что не так-то просто в этих
условиях, и лодка останется управляемой.
И недосягаемой для Карата.
Всякие связные мысли вылетели из головы — дереву, кувыркаемому
на волнах, в этот самый момент вздумалось перевернуться столь
резко, что цепляющийся за корни Карат мгновенно оказался под водой.
Он было инстинктивно разжал ладони, но, к счастью, не до конца —
тут же сжал их сильнее прежнего. Пловец из него не ахти, в этом
буйстве стихии быстро удалиться от своего нового плавсредства не
успеет, а ведь оно, продолжая вращаться, может напоследок врезать
по голове уже не податливыми концами корней, а увесистой сухой
веткой с остро обломанным концом.
Если потеряет сознание — это конец, на реке станет одним
утопленником больше.
Так он плыл — то погружаясь в воду с головой, то ненадолго
выныривая и спешно запасаясь кислородом в такие моменты. Иногда в
голову приходили различные идеи по поводу происходящего, некоторые
даже относительно здравые. Так, можно попытаться ускориться и уйти
в сторону от дерева в этом режиме, после чего вернуться в
нормальное течение времени. Но какой в этом смысл? Что так он не
пойми куда движется, что эдак будет действовать вслепую.
К тому же никто не гарантирует, что бурное течение не шмякнет
его телом по какой-нибудь твердой преграде. Похоже, его тащит к
затопленному берегу, на это указывают массы то и дело бьющего по
ногам тростника и макушки каких-то высоких лиственных зарослей,
проглядывающих иногда при вспышках молний. Дерево в какой-то мере
способно защитить его от ударов, так что лучший вариант —
продолжать держаться за него.
И Карат держался. Минуты, десятки минут или часы — он понятия не
имел, насколько это затянулось. Субъективно казалось, что чуть ли
не вечность миновала, но на самом деле, разумеется, он барахтался
на много порядков меньше — нехорошее имеет свойство неимоверно
растягивать каждое мгновение.