Послышались мягкие шаги по песку, и в
мою руку вложили рукоять меча. Уронив его на песок, я нагнулся и
пока его нашаривал, вызвал волну смеха. Своей цели добился,
определив длину клинка.
— Сигнал к бою даст удар
гонга. Вы готовы? — Болчак ответил, я же проигнорировал вопрос,
чтобы не выдавать своего местонахождения.
«Дзинь» — прозвучал удар железом по
щиту стражника, и я поспешно сделал пять шагов в сторону, стараясь
ступать бесшумно. Гонг молчал, это значит, что мы находимся рядом
друг с другом. Меня подмывало броситься в сторону, но
есть риск напороться на выставленный меч Болчака. Мой
противник не выдержал первым: я услышал шуршание песка и присел. На
трибунах стояла мертвая тишина, я чувствовал, как проминается песок
под тяжестью ног Болчака. Когда мне показалось, что звук совсем
рядом, я выбросил руку с мечом и задел ногу противника, и в тот же
момент над моей головой просвистел ответный удар, обдав меня волной
теплого воздуха.
Надо отдать должное моему противнику:
он не пикнул, хотя мой меч задел его ногу. Более того,
промахнувшись, враг моментально отпрыгнул в сторону и
разорвал дистанцию, уходя от моего ответного удара. Мой замах
был такой силы, что меня повело в сторону, едва не
опрокинув на песок арены. Чтобы успокоить бешено бьющееся сердце, я
тоже отбежал в противоположную сторону метров на пять. Удар гонга
возвестил, что расстояние между бойцами стало неприлично большим. С
колоссальным усилием удержал левую руку, тянущуюся к повязке. Зачем
мне ночное зрение и улучшенная толерантность к солнечному свету,
если на глазах такая плотная светонепроницаемая ткань?
Повторный удар гонга побуждал к
действию: держа меч в вытянутой руке я пошел вперед. Гонг прозвучал
еще дважды и стих, обозначая, что мы близко. Болчак опытный боец,
одна моя ошибка и я труп. В какую-то секунду я впал в ступор, а
потом послышались шаги со всех сторон, словно на меня нападали
десять Болчаков. Неистово размахивая мечом, я прыгал из стороны в
сторону. Дважды наши мечи скрестились протяжным металлическим
звоном. Острие меча противника прорезало мою рубаху на груди,
нанеся неглубокую царапину. От смертельного удара я ушел бросившись
на песок и перекатившись в сторону. Как ни напрягал слух, шагов
врага не удавалось услышать.
Даже ку-дар имеет ограничение по
выносливости: я дышал как кузнечные меха, выдавая свое
местонахождение. Но Сирд явно благоволил мне, в последний момент
мне невероятным образом удавалось уклониться от удара, как