- Да ну на хрен, - Морок покачал головой, как будто ему тут Маниз, как Шахерезада, сказки травит.
- Да если бы на хрен, дорогой, - усмехнулся Маниз. – Альбинос считает, что выживать должен только сильнейший. Вот и отправляет своих сыновей в собачьи условия. Выживет там, - значит, - достоин, чтобы в дело после взять. А сдохнет, - так слабак значит, и на хер не нужен. Эти двое вот выжили, - а сколько их вообще было, даже я не знаю. И теперь Альбинос их вернул себе. И в дело потихоньку впускает. Выгодно ему это – никто и не догадается, пока он сам их руками потихоньку власть и возможности отжимать будет. Как и ты, все будут думать, что пацанва зеленая.
- Он что – вообще не человек? – Морок залпом опустошил стакан. – Такую школу жизни врагу не устраивают!
- Как знать, дорогой, как знать… Я вот смотрю на своего Арея, и вижу, - балованный он вырос, слабый. И все мамаша его меня умоляла, - помягче будь, сыночек все-таки! Все бабьими своими слезами его обласкивала и за него прощение передо мной вымаливала. А что выросло? На что он способен? Только трахать все, что движется и бабки из меня тащить. Может, в чем-то и прав Альбинос. Баб родивших, - сразу на хрен в землю, а сына – на улицу, чтобы выживать учился. А то иначе две обузы на себя повесишь, - а они тебя еще и к земле притянут.
Два сына и дочка, - я снова сжимаю стакан в руке. О которой, кроме меня, похоже, еще никто не знает. Карина Жарская, одна из многочисленных любовниц Альбиноса. И тоже без вести пропавшая. И не знал бы, если бы не нашел ее мать. Которая, в свою очередь, нашла собственную внучку в детдоме.
А теперь вот эта самая внучка, под видом самой невинности, собирает ни о чем не подозревающих девчонок, чтобы привезти их во владения Альбиноса и продать тем, кто будет трахать их до посинения во все дыры, пока их трупы, небрежно и не глубоко закопанные, не найдут.
Самый, блядь, экзотический товар, - так же намного интереснее, чем готовые на все шлюхи! Нет, блядь, им же чистенькие нужны, те, которые по-настоящему бояться их будут, которые от ужаса сознание теряют, пока их трахают в пять членов одновременно, раздирая на части. До разрывов, до кровавой пены изо рта, до судорог боли! Ломают, заставляя потерять все, кроме инстинкта сохранения, кроме единственного желания остаться в живых, - но эта надежда обманчива. Их все равно затрахивают до лютой смерти. И вот на этом дерьме Альбинос и создал свою золотую империю.