От слуг герцог узнал, что Бальтазар
увез Кордию в Узкую башню. В глубине души он надеялся перехватить
их по пути, но, добравшись до середины дороги, понял, что это
невозможно: слишком много времени упущено. Кордия, скорее всего,
уже на допросе. От мысли, что ее могут пытать, его передернуло.
Что, если ее сильно изувечат? Как тогда объясняться с Первым
лордом? Дор скрипнул зубами и постарался прогнать из своего
воображения страшные картины. Но, если учесть бюрократию, такие
вещи быстро делаться не должны. Хотя, если за дело взялся
Бальтазар…Он с яростью пришпорил и без того взмыленную лошадь.
***
Первое, что увидел Дор въехав на
тюремный двор, – карету с королевским гербом. Она была ему хорошо
знакома, и у него не было сомнений, что Кордию привезли в ней. Он
спешился и бросил поводья подбежавшему к нему мальчишке. Быстрым
шагом герцог двинулся ко входу в Узкую башню, предназначенную для
содержания самых могущественных чародеев и ведьм. Тяжелая дверь
открылась, и на крыльцо вышел Бальтазар. Ветер тут же разметал его
белокурые волосы. Глядя на его очаровательную улыбку и сияющие
глаза, сложно было поверить, что этот молодой человек, похожий на
аристократа, в прошлом был разбойником и чуть не закончил свои дни
на плахе. Форма, в которую он облачился, получив новый статус,
несказанно шла ему, придавая ореол серьезности и еще большей
романтичности. Подойдя ближе, Дор прочел в его взгляде
торжество.
– Где Кордия? – спросил Дор, глядя
как Бальтазар изящным движением руки поправляет перчатку.
– Там, где и должна быть: – в
допросной, – с недовольством ответил Бальтазар, словно Дор своим
приездом разрушил ему какой-то план. – Приехал похлопотать за
нее?
– Я запрещаю тебе приближаться к
этой девушке, – с трудом сдерживая злость, сказал Дор, – даже если
она нарушит все законы Аталаксии! И даже для такого задержания тебе
будет нужен именной приказ короля, а не общее распоряжение!
– Дор, ты слишком печешься о
какой-то ведьме…
– Эта ведьма – дочь первого лорда
Касталии, – понизив голос, сказал Дор, почувствовав удовлетворение
от того, как округлились глаза Бальтазара. – Принцесса Кордия
неприкосновенна. Она – гостья.
– Кордия убила Мину, – глухо
произнес Бальтазар и сжал побелевшие губы, – и должна заплатить за
это, кем бы ни являлась.