Расхохотавшись и
тут же прикрыв рот, чтобы не было так слышно в приемной, я
сдавленно простонала и сдернула с носа очки.
- Я? Переворот?
Вот это будет зрелище!
- Именно поэтому
хватит переживать и бояться, - погрозил мне пальцем шеф. - Зовите
уже Сташека.
- Есть позвать! -
на волне веселья отчеканила я и не удержалась от радостной улыбки,
заметив, что шефа этот мой тон повеселил.
Похоже, у меня
хорошая работа и однажды я буду чувствовать себя здесь, в этом доме
и в этой обстановке не хуже, чем среди подруг в
пансионе.
Выйдя из кабинета,
я распахнула дверь пошире и, помня о наставлениях рейяна Круковича,
с широкой улыбкой предложила:
- Прошу вас. Шеф
ждет вас, рейян Радамир.
Князь Радамир
мазнул взглядом по моему лицу, хмыкнул каким-то своим мыслям и
поднялся.
- А теперь вам
подать чай? - спросила, когда он потянул ручку двери.
- Кофе, - ответил
молодой человек. - И покрепче, если можно.
- Хорошо, - спине
князя улыбнулась я, а когда дверь закрылась, со смешком
прислонилась к столу.
- Уф... - прикрыв
глаза, я блаженно возрадовалась одиночеству, но через секунду,
опомнившись, кинулась за ширму. - Кофе! Кофе!
Приплясывая над
медленно нагревающимся чайником, я на миг припомнила момент
появления князя и довольно улыбнулась.
- А ведь он почти
красавец, - признала с неохотой. - И почему? Ну разве это честно?
Первый в моей жизни князь, а красавец! Сложно ему было хотя бы к
этому визиту подурнеть? - Почти всхлипнув, я прикрыла на секунду
веки. - Сколько мужчин по свету бродит. С животами, со шрамами в
пол лица, потеющие, лысеющие. А тут князь и красавец. Почему все
кому-то одному? Не мог он быть лавочником, например.
Мясником...
Тут моя
непрошенная фантазия нарисовала мне Станислава Радамира в белых
штанах, рубахе и переднике. И с топором. Вышло впечатляюще и даже в
чем-то интересно.
Хихикнув, я с
обреченностью в голосе прошептала:
- И то вряд ли бы
меня заметили.
«Ты такая хорошая,
- вспомнилась мне одна из последних бесед с подругой Агатой. - Тебе
обязательно повезет! А вдруг ты найдешь свою любовь, выйдешь замуж,
будешь счастливой-счастливой!»
Этой весной Агате
исполнилось тринадцать, и она, как все девчонки ее возраста,
трепетно верила в любовь и счастливое будущее. Я не хотела рушить
ее надежды, поэтому не пыталась разубедить. Мы-то, выпускницы,
несколько раз виделись с девочками, покинувшими пансион, и они не
выглядели счастливыми.