— И какие у меня могут быть аспекты?
— спросил я, в очередной раз ускользая.
— Аспекты? Четыре основных — огонь,
вода, воздух и земля. Четыре смешанных — лава, лед, молния и жизнь.
Некоторые выделяют еще пару десятков разносторонних, вроде песка,
пара или шторма. Но мне кажется, это просто чрезмерное усложнение
изначальной природы, — говоря об аспектах магии, она так увлеклась
что даже остановилась на месте, задумчиво стукая себя по подбородку
указательным пальцем.
— Как интересно, — вновь повторил я,
в очередной раз ругаясь на поломанные планы. Я-то рассчитывал на
что-то вроде разрушения, восстановления и трансмутации. Куда моя
иллюзия идеально подошла бы, а теперь… выкручиваться придется с
самого начала, но это не значит, что я загнан в угол чуждой
классификацией.
— И какая же магия позволяет созидать
новое? — решил уточнить я.
— Новое? Любое проявление магии — это
созидание, — улыбнулась Елизавета, вновь возвращаясь к образу
сексуальной хищницы. — Незыблемые скалы, разрушительный цунами,
штормы и идеально выверенные скульптуры изо льда. Даже воздух
способен сотворить прекрасные, но неощутимые фигуры. Даже молния,
если научиться ею пользоваться, может…
Я успел уловить метнувшуюся ко мне
фиолетовую змейку и невольно шарахнулся в сторону, чудом
разминувшись с углом стола, к которому меня хотела подтолкнуть
Елизавета. Молния в виде змеи? Легко, хоть две параллельных синих
линии, одна из которых красная, в виде котенка — мы же
профессионалы, мы и не такое можем.
— Воздух? — переспросил я, вновь
оказавшись в относительном удалении.
— Мрр, милашка. Хватит со мной
играть, — проговорила, мгновенно приближаясь, библиотекарша. Я
сделал вид, что замешкался, позволяя загнать себя в угол. Но на
самом деле сделал все ровно для того, чтобы услышанные мной шаги в
коридоре стихли именно на этом неловком моменте. Стоило Елизавете
поверить, что она наконец получит желаемое, как в дверь постучали,
и разочарованная женщина со вздохом отодвинулась.
— Да, войдите, — недовольно сказала
она.
— Господин декан напоминает, что
время регистрации учеников сегодня подходит к концу и просит
поторопиться, — произнесла беловолосая девушка в костюме горничной.
В ее волосы была вплетена живая роза, а подчеркнуто строгое длинное
платье с передником заканчивалось красной юбкой, на поясе которой
болтался серебряный медальон с большим янтарем.