Вообще-то держаться за Новгород особого смысла не было. Но...
Велика сила привычки. Не просто вот так, в одночасье, отринуть
отчий дом и перебраться в новые края. А вот теперь приходится
бежать, все время оглядываясь назад в ожидании погони.
— Так а чего те дощаники было цеплять? — недовольно пробурчал
купец. — Чай, надобности в них никакой. На первом людишки мои да
скарб. А остальные-то порожними идут.
— То не ко мне. Эвон Захар Ильич, его и пытай, — тут же
перенаправил купца капитан к молодому сержанту в гражданском платье
и взялся за рупор: — Эй, на дощаниках, не зевай! Вишь, на стремнину
относит!
Караван как раз проходил один из крутых поворотов, которыми
изобиловала Шелонь. Вот и начало сносить прицепные суденышки на
стремнину. У реки не столь уж быстрое течение, но надо все же идти
ближе к берегу. «Бобр» — небольшой пароход, а четыре дощаника, даже
порожние, — груз изрядный. И это при том, что в любой момент на их
след может встать погоня.
— Захар Ильич, слышь, ты чего нацеплял дощаников, как жадный
рыбак карасей? — подошел к командиру взвода лешаков купец.
И тут же стушевался, припомнив, что фамилия его Сомов.
Парень лет двадцати шести в свою очередь только улыбнулся во все
тридцать два зуба, блеснувшие на голом лице. Не носили лешаки
бород. Усы еще встречались, а вот бород не водилось.
— Не боись, Авдей Гордеевич, доставим тебя в Псков в лучшем
виде. А что до дощаников, так то приказ боярина. Велено вывезти
столько людей, сколько получится. Оттого второй десяток двумя
пятерками по обоим берегам двинулся, народ в деревнях и селах
упреждая. А тех, что на шлюзах проживают и управляются с ними, так
и вовсе велено грузить, не спрашивая. Потому как первое богатство
любой земли — это люди, а знающие мастера — так и вовсе ее
соль.
— Это-то верно. Но нешто Иван Архипович не ведает, что «Бобр»
сможет ввести в шлюз только пару дощаников? — удивился купец.
— Ну насмешил, Авдей Гордеевич, — задорно произнес Сомов. —
Нешто ты первый день боярина знаешь? Да он наперед все видит. Иль
не говорил он тебе, чтобы ты еще в зиму перебирался во Псков? И не
зазывал тебя весной? Не сказывал, что швед припожалует?
— Было такое, — вынужден был признать купец.
— Ну так и то, что трудность может приключиться на шлюзах, ему
так же ведомо, — пожал плечами сержант. — Не переживай, Авдей
Гордеич, чай, тут полный взвод лешаков да при четырех картечницах.
Так что обороним, не сомневайся.