– Где? – спросила я.
Девочка махнула рукой на окно.
– Когда? – у меня сердце замерло, пропустив удар.
– Сково, – сказала девочка, картавя, и вылезла из кресла.
Она прошла совсем рядом, так близко, что я разглядела заусенцы на ее испачканных пальцах. Она остановилась поодаль и смотрит задумчиво. Насколько девочка реальна, вот в чем вопрос. По крайней мере, она кажется совсем настоящей, не просвечивает насквозь, как полагается призракам. Но она в том же платьице и с голыми коленками! Мои нервы сдали.
– Чей ребенок?! – крикнула я, вскочив. – Ей же холодно! Уже зима.
Несколько женщин осмотрелись и уставились на меня с беспокойством.
– Чья девочка?.. – я показала рукой на ребенка. Рука тряслась.
Женщины стали переглядываться. Ладно, осталось последнее средство.
Я пошла к девочке с твердым намерением ее потрогать. Один шаг, второй... как тяжело двигаться!.. Я была на расстоянии вытянутой руки, когда сидящая в коридоре женщина схватила меня за эту самую руку.
– Не стоит этого делать, – тихо сказала она, таща меня за руку вниз, чтобы я села. – Они не любят выяснений и прикосновений. Может быть больно.
– Они?.. – я сажусь рядом в полном ступоре.
– Ну да. Мертвые.
– Вы видите девочку?
– Конечно, вижу, иначе зачем мне тебя останавливать.
Разглядываю ее лицо вблизи. Женщина худая, бледная, с синяками под глазами, с тонким носом с изящными ноздрями, грустным ртом и большими глазами, на раскраску которых она не пожалела косметики.
– Они делают больно? – я покосилась на застывшую девочку.
– Только если их трогать. Тебе покажется, что ты прикоснулась к чему-то живому, а потом рука оказывается в пустоте, и ты падаешь. Очень больно получается, как от сильного толчка, – женщина задрала рукав кофточки и показала кровоподтек на локте. – В твоем положении нельзя расшибаться. Я всегда падаю с последствиями, синяки – это ерунда. Два раза были переломы, и даже подозрение на трещину тазобедренного сустава. – Она серьезно и грустно покивала головой.
– Вы... видите только эту девочку или еще... других?
Женщина осмотрелась.
– Здесь только ребенок. А дома у меня ходит муж. Он даже ест. И потом выводит из себя отходы жизнедеятельности.
– Выводит?..
– Ходит в туалет, пользуется унитазом. Это очень странно. Какой срок? – вдруг сменила тему женщина, я не сразу ее поняла.