Ну что же. По-галочьи тут постою.
На паперти раньше – вот так…
Не сдобой-халвою я тешу семью,
А тем, что – за рупь и пятак…
Детишки!… Я их – на амбарный замок
От лютых гостей заперла…
А тут – душит горло горжеткою – смог,
Витринные лгут зеркала.
Когда завинтишься Галактикой, ты,
Спиральная очередь?… Эй,
Взамен моей выпитой вмиг красоты,
Торговец, клади, не жалей —
На ржавую руку орловских весов —
Гранитные сколы капуст,
Моркву, что промаялась до холодов
В подвале, что – Космосом – пуст!…
Закрыла глаза в очередной тюрьме…
Качаюсь – то ль танец… то ль сон…
И брежу: гудит, налетает во тьме
Малиновый, сливочный звон…
Гудошники в медные дудки дудят…
И паюсный хлеб – на возах…
Чувашки в сапфирных сережках глядят,
И в лезвийных – бесы! – глазах…
Колеса медовые снежный атлас
Прикрыл… И разрезами семг
Над церковью – радуга!… Ягодный глаз:
Слеза виноградины – сок…
И лапти – что кружево!… И Хохлома —
Янтарь по сапожной смоле…
И воск буженины!… Схожу я с ума…
И брови детей – в серебре…
И девушки – шейки их в рюшках-шарфах,
Шапчонки куничьи долой! —
Толпятся у короба: амброй пропах,
И мускусом, и резедой!…
Флакончик духов кто в кулак мне сует?…
О, запах – Египет… Марсель?…
Но брежу, но вижу – толпится народ
Поодаль, где грозная ель!…
Ну, здравствуй, Царица в висячих серьгах,
В смарагдовых бусах до пят!…
Ты держишь златых соловьев на руках
И снежных пушистых котят!
А пряники – ниже, а тут – мотовство:
Алмазов ли, стразов не счесть!…
То входит копьем под ребро – Рождество…
То – было… То – въяве?… То – есть!
И вдруг все уставились в море небес,
Сверкающих синью святой:
Раздвинув руками заоблачный лес,
Шел Ангел.
Зажглись под пятой
Морозные крыши! Лимоны дымов!