- В госпиталь! – буркнул Уинстон
секретарю. В госпитале Оксфорда находились самые высокопоставленные
лица, пострадавшие от внезапной атаки нацистов.
«На что рассчитывал фюрер? – думал
Уинстон по дороге. – Неужели он рассчитывал, что эта атака будет
толчком, после которого мы пойдем на сепаратные переговоры? В таком
случае он просто зарвался. С британским львом нельзя разговаривать
свысока».
Для грузного тела он слишком
стремительно взлетел в палату, где лежала его драгоценная
Клементина. Её состояние было стабильно тяжёлым. Три дня назад из
Москвы был доставлен самолетами груз антибиотиков, которые творили
чудеса, но пока что чудо-лекарство не работало.
Проклятие! Зачем они собрались на
рождение Уинстона Спенсера[2]? Зачем?
Война! Можно было спокойно оставаться на местах. Так нет, семейный
праздник для нашей семьи – святое. Тем более, рождение внука… И
вот… Кто знал, что это обернется такой трагедией? Родившийся 3
августа 1943 года, младенец пережил страшную бомбардировку Лондона
всего на сутки, уже одиннадцатого мальчика не стало. А сейчас очень
быстро угасала самая главная женщина в жизни британского
премьер-министра, его Клементина, женщина, без которой он не
представлял своего существования. Да, это был ужас, что погибли
дети, в том числе и его внук, но внуки еще появятся, а вот
Клеменс…
Она была без сознания. Бледное лицо,
от природы никогда не было очень уж полнокровным, но сейчас она
выглядела так, как будто всю кровь из нее выпили одним разом. Семья
– главная отдушина сэра Уинстона Черчилля, жена – его сердце… она
угасала… К руке женщины тянулась тонкая трубочка капельницы, по
которой в ее вены поступала какая-то жидкость. Не смотря на
сверхзагруженность, Уинстон хотел побыть с супругой один на один,
но ничего не получилось. В палату вошла группа врачей, среди
которых он узнал директора клиники и одного из сотрудников
профессора Линдеманна, но в этом собрании светил, приглашенных на
консилиум должны были быть и специалисты из России.
Когда случилась бомбардировка
Лондона, русский посол был в Престоне, где располагались
производственные мощности таких мощных кампаний, как Маркони и
Вестингхаус Электрик, занимался размещением на заводах очередного
заказа СССР, союзники платили золотом, и никаких передовых
технологий в их руки попасть не должно было. Оказавшись в столице,
он сразу же связался со своим руководством и СССР отправило в
Лондон помощь: медикаменты и специалистов, причем самых различных.
Среди них были и врачи, которые экспериментировали с радиацией и
изучали ее воздействие на человека. Видимо, вот эти двое. Диалог
шел через переводчика. Чтобы не мешать докторам и иметь возможность
послушать, что они говорят, Черчилль отошел к окну, которое
выходило в аккуратный палисадник около клиники.