– Левандовская, а где мой рюкзак? Там телефон, кошелёк, ключи от квартиры, права.
– Ой, – все, что смогла произнести, потому что в тот момент, когда Кир лежал на полу со сломанной ногой, мне было вовсе не до его вещей. И именно поэтому мне приходится назвать свой адрес водителю и везти Кира к себе. Чтобы осквернить его присутствием свою квартиру.
Это какой-то страшный сон, честное слово!
****
Кирилл вел себя как настоящий царь.
– Подушечку под спину подложи.
– Воды подай.
– Ногу почеши.
– У тебя что-то воняет.
– Дай пульт от телевизора.
– Ты нашла, куда делись мои вещи?
– И еще одну подушку под ногу.
– Пожрать есть что-то?
– Фу, что это за гадость?
Царев в моем доме всего полчаса, но я собственноручно готова выбросить его с балкона и наблюдать, как раз за разом по его телу будут проезжать машины.
– И убери от меня этот лохматый пылесборник. – Кот истошно мяукнул и полетел на пол.
– Гр-р-р-р. – Я с силой бросила в мойку ложку и закрыла в кухню дверь.
– Люба-аа-а, Лю-юб! – Секундная тишина и вновь: – Люба-а!
– Я тебе не прислуга, ясно? – врываюсь в комнату разъяренной фурией, набрасываясь на Кира.
– Твой кот только что помочился в вазон, – ехидно произносит он, смотря на меня насмешливым взглядом.
– Вот черт!
Потом мы не поделили кровать. Кирилл настаивал, что хозяйка дома должна ютиться на диване, а гость, да еще и со сломанной ногой, – в королевских покоях. Мы спорили и обзывали друг друга до тех пор, пока соседи не начали стучать по батареям. В конце порешили на том, что я займу левую часть кровати, а Царев – правую. Я гордо удалилась в спальню, оставляя Кирилла на милость кошек и костылей.
Быстро переоделась в самую целомудренную пижаму и забралась под одеяло, прислушиваясь к звукам в квартире.
Проклятье, и как это вообще могло со мной произойти? Почему я должна терпеть этого ненормального? Почему не оставила его в скорой помощи одного или не отправила кого-то из подчиненных?
Послышалось кряхтение и ругательства. Кирилл щелкнул выключателем, дошел на костылях до кровати и, ни капельки не смущаясь, стянул с себя халат, сбрасывая его на пол и являя моему взору крепкие ягодицы.
Матерь божья!
Он шлепнулся на кровать и лег на спину, пытаясь забраться под одеяло. А еще светя своим внушительным достоинством. Я резко закрыла глаза, мысленно начала считать овечек, но перед глазами вместо белоснежных созданий то и дело мелькал обнаженный Кир и картины того, что он творил со мной несколько дней назад.