Стоп. Руки. «Руки не мои», – осознал Виктор. Осмотрелся. Длинная
рубаха косоворотка с двумя деревянными пуговками, поясок на талии,
к которому подвешены ножны с ножом, с другой стороны – кошель, вот
только там всего то три мелких серебряных копейки… А об этом то он
откуда знает? Не суть. Вместо джинсов – просторные порты. Штаны? Ну
да, штаны, но именно порты. Сапоги – из крепкой кожи, за них
плачено много, но добрая обувка для скомороха – это дело ох какое
нужное, в лаптях не больно то по дорогам побродишь. К тому же
публика на скомороха, обутого в лапти, не так заглядывается, потому
как лапти – это признак бедности, а коли скоморох беден, то
неудачлив, стало быть, ничего интересного показать не может.
Логично. Все указывает на это, так как одежда вполне хороша,
мокрая, правда, но по другому после бури и быть не может.
Вот только надета та одежка не на него. Не его это тело. В
зеркало себя еще не видел, но вот не его – и все тут. Он был
сложением поплотнее, не пухлый, но все же посправнее, чем этот, а
вот руки у него нынешнего хотя и посуше будут, но сила в них
немереная, отчего то чувствуется это. Такие кисти бывают у тех, кто
одной рукой орехи давит. Крепкие руки. Ростом новый Виктор повыше
будет. Однозначно выше.
А вот и дорожная сума. Там немного еды, метальные ножи, коими он
пробавляется, шары разноцветные числом в десяток, он их мастерски
подбрасывает, причем разом все в воздухе держать может, еще кое
что. А откуда он все это знает? «Кому, как не тебе, знать, если это
твой бред», – услужливо подсказало сознание. Еда! Есть хочется так,
что живот сводит, бред там или нет. Как говорят: «Любовь приходит и
уходит, а кушать хочется всегда». Тут не любовь, ну да и ладно.
В суме, изготовленной из хорошо выделанной кожи, не такой уж
жесткой, но и особо мягкой ее не назовешь, обнаружилась краюха
хлеба и кусок сыра, да в довесок – фляга с водой, вот и вся снедь.
Впрочем, скудность угощения отчего то не вызвала никакого негатива,
вроде нормально все. Единственная мысль мелькнула, что надо бы в
первом же селении озаботиться припасами, так как в городе будет
дороговато, а там как еще пойдет представление. В городах народ на
всякое нагляделся, а если есть какая скоморошья ватага, так и вовсе
беда, поди с такими потягайся. А почему он не в ватаге? Дак
одиночка, не любит над собой никого, а свою ватагу сбить не
выходит, денег недостает. Нет, оно, конечно, по разному бывает.
Случается, и золотые в кошеле звенят, вот только натура дурная
сразу свое берет: пропить, прокутить, хоть на часок себя богатым
почувствовать. Нет, складывать в кубышку – не про него.