Ай-яй-яй, оказывается здесь розыгрышем и не пахло. Здесь воняло
огромным куском дерьма, в который я нырнул с головой благодаря моей
девушке. Пробормотав: «Ах ты сучка!», я снова набрал номер Ириши.
Сначала пошли гудки, но затем ее телефон отключился.
— Нет! — завопил я, отчаянно бросив свой ни в чем неповинный
аппарат на соседнее сиденье. — Нет! Тварь ты эдакая!
Что же, с кем не случается. Не я первый парень, кого ради
другого бросила возлюбленная девушка. Самка выбрала другого самца
для спаривания и обзаведения потомством. Но тогда мне казалось, что
во вселенной произошел новый Большой взрыв и наша планета мгновенно
разлетелась в клочья. Хорошо, что я догадался припарковать
автомобиль у обочины. В таком состоянии я мог устроить жутчайшее
ДТП.
Что же, вспомнив, что я уже оплатил за столик в дорогом
ресторане, я повел себя не самым достойным образом. Опустив голову
на рулевое колесо, я вцепился в волосы и чуть не скальпировал себя
голыми руками. Кажется, я орал, как сумасшедший, а водители
проезжающих машин и пешеходы, глядя на меня, справедливо рассудили,
что сегодня в психушке день открытых дверей.
От сердечных переживаний меня отвлекла новая трель мобильника.
Схватив телефон, я закричал:
— Я тебя убью, тварь! Тебя и твоего гребаного хахаля.
После непродолжительного молчания едва знакомый мужской голос
ответил:
— Хм, я вроде всегда был натуралом. Это точно ты, Витя?
Недоуменно поглядев на экран смартфона, я увидел, что мне звонит
вовсе не вероломная подруга, а Кеша, приятель по университету, где
мне в свое время довелось преподавать историю. Университет был
многопрофильный, поэтому даже такой отчаянный гуманитарий, как я,
вполне мог подружиться там с техническим гением вроде молодого
профессора Иннокентия Тернова.
Он обладал поразительной памятью, сверхчеловеческой эрудицией и
вдобавок, невероятно желчным характером. С Кешей могли уживаться
только коты, коих он держал дома сразу по несколько штук и я, с
моим безграничным терпением к его неистовым выпадам по поводу
быстро погружающегося во мрак невежества населения земного шара.
Эта его заносчивость вечно мешала карьерному продвижению молодого
светила науки. Кешу терпели только из-за вполне четкой надежды, что
однажды в обозримом будущем он превзойдет в квантовой физике
Эйнштейна и Хокинга, вместе взятых.