Ближе к полудню меня пригласили в дом к Альфреду, и я направился
туда. Зайдя внутрь, я увидел посланника, сидящего за столом, и
стоящего рядом с ним мага. Окна в этот раз были занавешены, и
единственным источником света была керосиновая лампа, стоящая на
другом столе. Посланник – мужчина лет 35-40 на вид с чёрными
максимально прилизанными волосами и небольшой щетиной. Он был одет
в чёрный костюм и плащ с таким же изображением, какое было на двери
кареты.
- Сол, доброе утро, разреши тебе представить, посланник
наместника, господин Брант Абдиель. – Альфред начал говорить
первым.
Посланник привстал из-за стола и развернулся ко мне. Он отложил
лист и перо, которые держал в руках, и провёл по мне взглядом.
Ростом он был несколько ниже меня. На мой взгляд, метр семьдесят с
кепкой. После он сам начал говорить. Голос для человека с его
внешностью был чересчур высок, так что это выглядело немного
комично.
- Приветствую, - произнёс он, - Итак, Сол, - моё имя он особенно
выделил, - как я понимаю, вы у нас иномирец и попали сюда совсем
недавно. Его великодушие, Император Хавьер Осмонд второй предлагает
вам стать гражданином Империи Альтагара. Согласны ли вы на это?
- Согласен.
- Хорошо. Чтобы вы могли в полной мере пользоваться тем, что
предоставляет вам империя, а также, чтобы у вас не было проблем при
нахождении в крупных городах, у вас должно быть удостоверение
гражданина. Сейчас мы займёмся его заполнением, - этот человек явно
был не рад тому, что ему приходиться быть здесь.
А дальше в буквальном смысле начался допрос: имя, фамилия, дата
рождения, предпочитаемый род деятельности. Сразу за этим
последовала ярая агитация в сторону вступления на службу в
имперской гвардии. И с одной стороны всё звучало действительно
неплохо: предоставляемое жильё, неплохое по местным меркам
жалованье, некоторые льготы. Но вот с другой в этом явно
чувствовался некий подвох, да и не интересовало это меня от слова
совсем. Поэтому я решил вежливо отказаться от предложения. Впрочем,
после этого агитация прекратилась и посланник больше к ней не
возвращался.
Тем не менее, несмотря на то, что этот человек пытался
оставаться спокойным, в его речи, поведении прямо-таки
чувствовалась некоторая, возможно, даже достаточно сильная,
неприязнь. Во всяком случае, иначе это я никак объяснить не
могу.