Соколов стряхнул с её волос ошмётки грязи и провёл ладонью по
растрёпанным локонам.
— А ну ка перестань. Ты отличный боец и самый симпатичный из
всех. Пойдем ка наверх. Расскажешь мне, о чём ты сейчас ревёшь и
что тут у вас случилось.
По своим же следам Николай отправился обратно на холм, обнимая
Гвоздикину за плечи. Она едва шевелила ногами, продолжая смотреть
вниз и обеими руками держась за него. Отчего-то на ходу оглянулся
на Лючию. Та поглядывала снизу, присев у тёмной воды.
Наверху, там, где Соколов пришёл в себя, лежали небольшая
армейская сумка и какой-то мешок. Подойдя, Николай рассмотрел, что
за мешок он принял связанный узлом и набитый какими-то вещами
форменный комбинезон КСПС. Выходит, что Лючия приволокла сюда не
только его, но ещё и найденные по дороге припасы. Он усадил
Гвоздикину, садясь вместе с ней возле поклажи.
— Наталья, — негромко и мягко начал он, — что там у тебя на душе
творится, скажи мне.
Она молчала. Только ещё сильнее вцепилась в него обеими руками,
пряча лицо. Почему-то она не хотела говорить об этом. А Соколову
нужно было разобраться, прямо сейчас. Пока он думал, как уговорить
«хризантему», ему пришла в голову светлая мысль. Он открыл
интерфейс уника и нашёл её личное дело.
«Год рождения две тысячи четыреста сорок четвёртый, место
рождения, сектор „Минотавр“, система Офир, планета Борея». Пробежал
глазами дальше, пока не зацепился за пункт: «показания к социальной
военной программе — добровольное участие в государственной
программе адаптации незарегистрированных в планетарном медицинском
реестре детей-инвалидов». Так вот, о чём лепетала Наталья.
«Ограниченная подвижность в следствии врождённого заболевания.
Диагноз — неисправленная дистальная фокомелия нижних конечностей и
правой руки. Нормально сформирована только левая рука. Осложнения в
связи с полным отсутствием медицинского обслуживания...» Он тут же
открыл сноску, прочёл краткое описание и пометку, что подобные
патологии уже два столетия считаются пережитком
низкотехнологичного, отсталого прошлого. Строчки сами лезли из дела
и говорили, говорили, говорили. Соколов вздохнул, всё постепенно
вставало на свои места. Однако возникал вопрос, где же жила семья
Гвоздикиных, если там оказалось возможным такое? Он пробежал
глазами дальше по тексту. «Психологическое состояние — сложное, при
невозможности найти решение, кандидатуру отклонить». «Наблюдается
синдром Мышкина, в тяжёлой форме, а также Синдром Сетевой
Социализации, в сочетании с осложнённым синдромом...» «Для службы в
качестве Основного Боевого Киборга, строго рекомендуется контур
„мэк“ третьего типа и ступенчатая социальная адаптация по методу
Курасавы». Николай закрыл файл. Нужно было прочитать это всё ещё
тогда, на Нуллусе, в первую же минуту, как только вышел из кабинета
кадровика. Шестнадцатилетние девчонки от хорошей жизни боевыми
киборгами не становятся.