Прошло не
меньше десяти минут, пока окоп не заполнился полностью. Мужики
переговаривались, кого-то откровенно мутило, кто-то свалился на дно
ячейки, обнимая винтовку и мелко дрожа. Но стоит отдать им должное,
дошли все.
Хотя,
наверное, Грозный просто сжалился над толстяками и позволил им
обойти стенки. Но кто знает, может, реально преодолели?
– Встать!
Живо из окопа! Построились! – поступила резкая команда, примерно
через минуту после того, как последний из отделения занял свою
позицию.
Так что,
относительно отдышавшись, мы выбрались и даже изобразили строй.
Если можно было так назвать ряд измочаленных бойцов.
– Отлично…
Винтовки на грудь! Нале-е-е-во! В самое начало, бегом-марш!
Проходим полосу заново.
Теперь
понятно, почему его считали Конченным. А ведь до конца тренировки
оставалось ещё целых два часа…
"Воспитание солдата начинается с
того,
что ему запрещают гораздо больше,
чем всякому другому человеку."
[Замполит Тиханов]
Третий день Белой луны. 19:15
Казарма разведроты.
После
вечернего построения и ужина нас всех наконец перевели в новое
место. До этого мы ночевали в каком-то бомжатнике или пересыльнике,
где просто стояла куча двухярусных шконарей, а также неприятно
пованивало.
Теперь же
мы поселились по комнатам, в каждой из которых было по дюжине
кроватей. Имелись шкафы для формы, тумбы и один длинный стол с
рядом табуретов.
Все бытовые
условия в виде сушилки, гладильных досок, пирусных утюгов, зеркал с
местом для стрижки – все было здесь же, в комнате. Туалет и душевые
на этаже.
Наша рота
занимала первый этаж здания. На втором были мехротовцы, на третьем
артиллеристы. В здании напротив располагались сразу и штаб, и
склад, и узел связи.
Какое же
было наслаждение помыться сразу после ужина, почистить форму
холодной водой и щеткой, и повесить ее сушиться, после чего упасть
на кровать.
До отбоя
было еще долго, и сейчас вроде как считалось свободное время на
самоподготовку. Но, как правило, все вояки, если не заступали на
дежурство, сваливали бухать. Я же предпочел просто поваляться и
дать мышцам передышку.
– Четверо
решили свалить, – негромко произнес Сапронов, усаживаясь на
соседнюю койку и протягивая мне холодную стеклянную
бутылку.
Я хотел
было отказаться, но принюхавшись, учуял сок. На удивление, здоровяк
притащил морковную выжимку с мякотью. Специфично, но
вкусно.