Всего через
пару мгновений в небо с пронзительным свистом взмыла красная
осветительная ракета.
– Дослал! –
крикнул я, отводя рукоятку на пол оборота назад, тут же возвращая и
начиная прокручивать.
– Крути! –
сипло отозвался Сапронов, всем телом наваливаясь на пулемет,
закрепленный на станине и вдавливая гашетку.
Макс
отрабатывал в направлении Вертуна, стреляя очередями по десять, как
и показывал нам сегодня сержант. Лента улетала с лотка с чудовищной
скоростью, мне только и оставалось, что крутить рукоятку и вовремя
поправлять ее, чтоб звенья не перекрутились и не заклинили
орудие.
Хотелось
зажмуриться от какофонии выстрелов. По Вертуну работало как минимум
две десятка пулеметов со всех направлений, а также полторы сотни
винтовок и еще десятка два снайперов. Всё вечернее небо
перечёркивали падающие осветительные звёзды.
– Вот же...
Демоны! – выругался Контуженный, когда откуда-то из-за Вертуна в
воздух взлетела еще одна красная ракета, – У пацанов на севере уже
рукопашная. Центров, готовь ленту!
– Есть! –
отозвался я, продолжая крутить рукоять и второй рукой нащупывая
лежащую рядом ленту, – Сапрон, смена! Сотка! Красные!
– Куда
нах?! – выкрикнул сержант, удивленно глянув на меня, но было
поздно, первый патрон уже встал на линию досылания, – Пять вверх,
три влево! Воздух огонь к земле прибьёт, и ветер дует с запада,
пулю сносить правее будет. Бесожопые, я ваших матерей на бальные
танцы водил, мля!
– Моя мать
была бы рада, господин гвардии сержант! – проорал Сапронов,
заваливаясь корпусом вправо, чтобы тело пулемета сместилось влево.
Пулемет загрохотал куда сильнее, и я даже слегка испугался, как бы
по дурости не спалить машинку.
Я приподнял
голову над бруствером, чтобы оценить поле боя. Двести пятьдесят
метров, разделявшие нас и развалины бетонных конструкций, усыпали
блестящие в свете красных звезд камушки. Из огромного белого вихря,
напоминавшего клубок ниток, целыми пачками выбрасывало в воздух
разные силуэты, которые либо сразу исчезали, либо приобретали форму
белых псов и неслись на выстрелы.
«Самоубийственный бросок собачьей своры», как
когда-то охарактеризовал подобное зрелище начальник
караула.
– Крути,
Егорыч! – прикрикнул Макс, возвращая меня в реальность.
Большая
часть тварей бежала в обратном от нас направлении, так что
небольшая заминка в скорострельности большой роли не сыграла, и наш
пулеметный расчет быстро доработал красную ленту.