– Сейчас! –
опомнился я, быстро заправляя новую ленту в пулемет и продолжая
крутить рукоять.
Сквозь
грохот выстрелов было слышно звук моторов приближающихся
«ястребов», и я чуть не свернул себе шею, пытаясь их разглядеть.
Даже Сапронов, которому нужно было целиться, то и дело подрывался
глянуть, что же там так незнакомо гудит.
Откуда-то
слева, на малой высоте шёл красивый клин из пяти самолетов,
покрашенных в яркий красный цвет со знаменами Красногории на
крыльях.
Двухэтажные
крылья несли аппараты, в которых сидели пилот и стрелок. О
самолётах нам рассказывали мало, и я знал только, что стрелок
управлял сразу двумя крупнокалиберными пулеметами, расположенными
по бокам от фюзеляжа. Ну и сбросом бомб, коих самолет нес аж восемь
штук.
– Господин
гвардии сержант! – связист вдруг подскочил к Контуженному, – Вас
начальник штаба.
– У
аппарата, – отозвался Грозный, и, слушая голос в трубке, с каждой
секундой мрачнел на глазах, пока не взорвался, – Так пусть к холмам
гонят!!! Мать вашу, мы тут уже все без них сделали! Чертовы
родовитые ублюдки!
Бросив
трубку, Контуженный расслабленно выдохнул, с горечью глядя на
творившийся внизу ад. В этот момент его силуэт на фоне тёмного
неба, располосованного дымом и трассерами снарядов, чётко
запомнился мне.
Самолеты
заходили в пикирование, сбрасывая сразу по паре бомб и расстреливая
копошащихся в дыму собак с крупнокалиберных авиапулеметов, и
уходили на второй круг. Нам только и оставалось что вздрагивать от
разрывов бомб и славить Луны за то, что у снежков не бывает
крыльев.
Низина с
Вертуном снова скрылась от нас в чёрном дыму, правда в этот раз он
смешивался с оранжевыми дымовыми шашками.
А спустя
всего полминуты после того, как самолеты отработали, к нам в окоп
запрыгнул крепкий мужчина в красивой темно-зеленой форме с золотыми
эполетами и аксельбантом. На погонах у него красовались луны
капитана.
Пи этом он
окинул нас взглядом, который мне сразу не понравился. Так смотрят
на комара, которого прихлопнул и секунду разглядываешь в ладони,
прежде чем отряхнуть руки.
– Еще
живые? – с лёгкой досадой спросил он, потом снисходительно
улыбнулся, – Ну, молодцы, что продержались. Где сержант?
– Я, – тут
же отозвался Контуженный. – Гвардии сержант Грозный. Утренний
огненный маг, воинской специализации. С кем имею честь?