Однако, делать нечего. Ник встал с
дивана. Чувствовал он себя вполне нормально, о чем тут же и
сообщил, пока Сэм не успел вмешаться со своими врачебными
вопросами.
Потом началась какая-то суета.
Ремонтники ушли. Дети и хомяки носились по дому с дикими воплями и
стрекотом. Дайм, Ханс и Сэм разбирали привезенные последним
гостиницы от родственников. В основном еду. Ник скучал и слонялся
без дела из угла в угол. Между прочим, он с удовлетворение отметил,
что нити защитного поля на доме теперь сияют намного ярче прежнего.
Он понадеялся, что на следующей неделе очередного вторжения "бычка"
удастся избежать. Тут Сэм закончил разбираться с продуктами и
позвал всех обедать.
Еда оказалась просто объедение! Им
прислали жирного жареного гуся и не меньше десятка гарниров и
салатов – от риса с овощами до маринованных лисичек. А потом ещё
был десерт из двух коробок с маленькими тарталетками, начиненными
засахаренными фруктами и ягодами. После еды Ник так отяжелел, что
собирался пойти в свою комнату и вздремнуть пару часиков, но его
отловил Ханс и поволок в библиотеку делать домашнее задание. Из его
болтовни Ник сделал вывод, что они учатся в одном классе, причём он
числится там среди лучших учеников, а Ханс едва дотягивает до
категории средних, поэтому сейчас Ник должен ему помочь.
Ханс бухнул на стол стопку потрепанных
книг и тетрадок. Ник опасался, что ему сейчас придётся заниматься
астральной белибердой, про которую он никак не может прочитать
больше двух страниц за раз. Однако он ошибался. Домашнее задание
оказалось самым обыкновенным: математика – решить пару квадратных
уравнений, Ник с удивлением легко нашёл решение первого, а со
вторым Ханс справился самостоятельно. После успеха с математикой
Ник сбегал в свою комнату, отыскал в шкафу собственные тетради,
вернулся и аккуратно переписал себе решение уравнений.
По истории нужно было занести в
таблицу из двух столбцов признаки экономического и нравственного
упадка Канабрии, Северной Арсии и Мартира после поражение в Войне
Четырёх Пасечников. Ник впервые слышал об этих странах, не говоря
уж о воинственных пасечниках, поэтому он с серьёзным видом
предложил Хансу прочитать вслух соответствующий раздел учебника.
Ханс с излишне драматическими интонациями зачитал три страницы
текста с картинками, после чего они заполнили таблицу. Сложность
возникла лишь с Мартиром, о падении нравственности, в котором
ничего не говорилось.