кбезликими
безмолвнымобразам...Мужчинабыл
уверен, что разгадав первую часть загадки, вторая откроется сама
собой. Но вдруг дверь распахнулась…
- Я принесла тебе постель. - старушка замерла на пороге и
их глаза встретились. Нойманн сейчас напоминал ребёнка, которого
застали за кражей яблок в соседском саду. Он смотрел оторопело и
растеряно на женщину, собираясь захлопнуть ящик.
- Я… Я… - бормотал Отто, не зная что ответить.
- Ты как всегда учишься… - произнесластарушка. После чего она отодвинула занавеску,
за которой, в нише, была спрятана кровать и большое распятие.
Положив бельё на одеяло, она подошла к Нойману и потрепала его
волосы.
- Я хотел немного почитать перед сном. - священник
почувствовал как он начинает краснеть от лжи. Женщина как-то
неоднозначно посмотрела на него. - Вот незадача! Видимо она поняла,
что я вру. Интересно, о чём она сейчас думает? - но старушка только
сказала:
- Завтра ты мне всё-всё расскажешь, совсем как было
раньше… - после чего она вышла из помещения. Священник,
прислушавшись, уловил как отворилась со скрипом соседняя дверь,
прорычали пружины старой кровати и вскоре всё затихло.
- Видимо, она легла спать... - немного успокоившись,
подумал мужчина, перебирая бумаги в ящике. Ничего необычного он там
не обнаружил. Тогда священник стал собирать листы, разбросанные на
полу. - Как же здесь холодно… - потирая озябшие пальцы, подумал
Нойманн. Ему показалось, что дом продувается всеми ветрами. Разжечь
камин не удалось... Отто вернулся к столу, сильнее укутываясь в
тёплый плащ, едва не споткнувшись через одну из гор хлама на полу.
Чего здесь только не было: множество книг, рукописи, альбомы с
загадочными зарисовками, таинственные свёртки и грубо высеченные
статуэтки... Стены описаны непонятными фразами, а с балок потолка
свисали разных размеров мешочки и засушенные веточки. Это место
скорее напоминало логово безумца, нежели нормального человека. И
даже не верилось, что оно принадлежало священнослужителю, ибо
больше подходило языческому колдуну, варящему зелья и снадобья.
Пожелтевшие бумажки хранили слова человека, жившего когда-то в этой
комнате и были наполнены горечью. Строчки вначале заговорили к
священнику шёпотом, который перерастал в крик:
«… в тебе моя скорбь и здравый рассудок…. Вдохновение
- голос твой. Почему я больше не слышу тебя? Почему? Мир молчит...
В голосе безликих теней я слышу безумие. О, Господи, помоги забыть!
Я будто в лабиринте из которого нет выхода... Вокруг меня множество
дверей, не имеющих замочных скважин. Почему ты оставил меня? Я не
отступник! Я схожу с ума... И мой мир, мост, которым мы были
связаны, вдруг рухнул и я очутился во тьме. Моя душа болит от
воспоминаний и горит, горит в пламени, адском пламени, причиняющем
страдания и муки. Слова замерли, всё вокруг остановилось... Перед
глазами только один образ... Сердце обливается кровью. Прошлого не
воротишь. Может мне всё это приснилось? Господи, зачем ты забыл обо
мне? Что мне теперь делать? Куда идти? Я никому не нужен и никто не
может утолить мою боль. Я брожу тенью, неприкаянной и забытой во
мраке. Мысли уводят меня к греху. Что чувствует человек, смотрящий
с колокольни вниз и считающий секунды сколько будет лететь к
земле?»