- Да уж покажись, свет ясно солнышко,
– пластун хмыкнул. – Будь уж так ласков, не прячься.
- Не понимаю иронии. – Из-за
насупленных «синих» с оружием вышел невысокий человек, похожий на
того мохнатика, что говорил с Гедом. Или не человек, кто их шайнов
разберет. Тут Дунай совсем не ошибался. Сходством между
приснопамятным Фенгом и этим заморышем проглядывалось налицо. Разве
что Фенг носил какую-то повязку на бедрах, не больше. А у этого
чуть более светлые волосы торчали из-за воротника курточки, похожей
на одежду воинов, названных кешайнами. Да штаны оказались тоже
красными, вместо сапог на нем красовались блестевшие смазанные
ботинки на шнуровке. А на голову маленький шайн нацепил невысокую
шапочку, домиком торчавшую вверх и с маленьким белым шариком на
самой ее макушке.
- Чего ты не понимаешь?
- Вы не в том положении, чтобы
иронизировать. Э… если непонятно, то скажу так: не надо насмехаться
надо мной, вы в плену.
- Пугали ежа голой жопой. – Дунай
усмехнулся. – Сегодня я в плену, завтра ты, делов-то.
- Вы зря так считаете, – шайн ответил
невозмутимо и как-то очень монотонно. – Вряд ли у вас, человек из
крепости, выйдет сбежать отсюда.
- Ну, это мы посмотрим. А чего ты
меня называешь так странно?
- Вы человек крепости. Мы люди
Народа, - малыш выделил это особо, нажав на слово «народ», - вот и
все. В этом вся разница.
- Как скажешь. Ну, что делать будем,
людь народа?
- Я не людь. – коротышка оставался
все таким же истуканом. – И не стоит прикидываться тупым и
неотесанным дикарем, даже у маркитантов выйдет лучше. Им и
стараться не придется, они такие и есть. Меня зовут Ли, и я гао.
Это вам надо знать. Повернитесь к нам спиной и заведите за нее
руки, вам оденут наручники.
Дунай кивнул головой, выполняя
требование. Когда один из здоровяков подошел к нему, не выдержал.
Ничего не оставалось, кроме как потешаться, раз не затыкают:
- Эй, толстячок, ты там аккуратнее… -
пластун гоготнул. – Я к мальчишкам-то не очень, так что смотри мне.
А то кто вас, понаехавших, знает, чего там на уме.
Здоровяк проворчал что-то себе под
нос.
- Ась? Ты, говоришь, не по таким
делам?
- Хватит дурачиться, – голос гао
оставался все таким же невозмутимым. – Они вас не поймут, именно
потому я сейчас здесь, как толмач. Как вас зовут, кстати?
- Меня-то?
- Да, вас. – Дунаю уже немного
приелся этот вежливый, лишенный всякого выражения тон.