Нео стоял, гордо выпятив
бочкообразную грудь и даже отсюда, из укрытия Дуная, казался
страшным. Это не странно, ведь мохнатый точно был вожаком немалой
стаи. А вожак лохматых и должен внушать страх с ужасом мощью
сильных мышц под густой черной шубой. Вот и этот полностью
соответствовал всем необходимым требованиям. Надо полагать,
избитому до полусмерти соплеменнику, решившему бросить ему вызов,
казался еще страшнее. Хотя кто их, нелюдей волосатых, знает? Может
тому, пусть избитому вожаком в кровь, сосломанной лапищей, он
виделся по-другому. Нео, чего с них взять? Не жизнь, а одна
бессмысленная в своей кровожадности битва. И хорошо, что сильнейшие
калечат друг друга, а не лезут на новый приступ кремлевских
стен.
Дунай, затаившийся под несколькими
кусками рухнувших стен, лежал уже давно. Это он делать умел. Не в
смысле, что валяться на боку, нет. Лежать, наблюдать, сливаясь с
битыми кирпичами и блоками. Учили пластунов хорошо, заставляли
часами не менять положения. Разведчик не должен выдать себя ничем,
даже если почесуха вдруг нападет. Или стальная сколопендра, к
примеру. Если прицепится зверь крупнее, то придется все-таки
двигаться. Какой прок от разведчика, если не сможет вернуться? А
Дунай, идущий домой из рейда, вернуться был обязан. Слишком много
узнал, чтобы умереть, не добравшись до Кремля.
Вожак так и не стал добивать
соплеменника, рявкнул, подзывая кого-то. Голос у него оказался под
стать телу - зычный и басовитый. Никак не слабее рыка луженой
глотки мастера Устина, ведавшего отрядом пластунов:
- Уберите слабое мясо, а-а-р-г-х.
Слабый как хомо, глупый. Эй, Граг!
Темнело на глазах, и новый
мохнорылый, возникший у костра, показался черной тенью:
- Я, вождь Хорд!
- Веди ужин, будем есть и потом
отдыхать.
Нео, сидевшие у костра, радостно
заухали, забили себя мощными ладонями по бедрам. Жрать нео хотят
всегда, эту нехитрую мудрость юнаку Дунаю когда-то рассказал калека
пластун Любим. Ему, одному из немногих доживших до седых волос
пластунов, верили во всем. Шутка ли, дожить до тридцати годков?
«Да, юнаки глупыри, - почесывая обрубок правой руки хмурился Любим,
- нео постоянно готовы жрать».
А кроме мяса мутанты ничего жрать не
хотят, потому им что люди, что крысособаки, что собственные
соплеменники - все едино. Главное - мясо, потому надо делать все,
чтобы не почуяли человеческий запах. Дунай и сейчас помнил это,
лежа против ветра. И пусть кожа под тонким слоем мази из желчи и
половых желез нео жестоко чешется, он готов был терпеть до самого
возвращения.