Дунай ухватился за неровный кирпич,
уперся носками сапог в стену, напрягся уже всем телом, выбросил
левую руку вверх, стараясь закрепить успех, начать движение. И
нашел, прямо как знал, где искать. Вот он, узкий торец, торчащий
подобно чирью на коже, лишь бы рука не соскользнула… не, не
дождетесь, не соскользнет. Левый сапог уже уперся в первые ребра, с
которых пластун начал дорогу по стене. Отдыхать нельзя, и заметить
могут, и тело, чуть расслабившееся, может соскользнуть вниз. И-и-и,
давай, пластун, двигайся, двигайся!
Сколь тут метров, четыре или пять?
Если не все шесть с половиной, что больше похоже. Что такое
пробежать, проползти, вприпрыжку проскакать такую длину? Или ее же
преодолеть имею веревку, надежно закрепленную наверху? То-то, что
всего ничего. А поди-ка, попробуй эти шесть метров и еще немного
проползи вверх, да опираясь только на подушечки пальцев и носки
собственной обуви. Вот где пригодилась выучка и лютая страсть
наставников к тренировкам. Дунай поднялся уже где-то на метр,
черным пауком торча посередине стены, висел, вцепившись в холодную
поверхность. Ладно, что росту он немаленького, расстояние пройдет
быстро… если не сорвется и Отец воинов позволит. Невелика вроде и
тяжесть, собственное-то тело, а поглядишь ты, само от себя уже
стонет и орет.
Боль начала разливаться от самых
первых фаланг пальцев до напряженных валунков мышц на плечах,
огненной нитью прошила несколько раз хребет пластуна, добралась до
сведенных в каменную твердость бедер. Держись, пластун, держись,
надо идти вперед. Вот он и шел, по чуть-чуть, по-сантиметру
вытягивал себя наверх, тихо и незаметно. Один лишь раз показалось,
что замерли в прямоугольнике, под которым сейчас раскорячился.
Вжался в стену, вслушался, готовясь пружинисто оттолкнуться от
кирпичей, улететь за мотки проволоки, если что. Но нет,
пронесло.
Маркитанты, все еще весело
переругивались, по очереди порой выходили на стену, всматривались в
темноту, плевали вниз. Нет бы, насторожиться: чу, что за звук
такой? Нет, торговцы больше слушали друг друга, чем ночь. И
совершенно зря. Потому как Дунай уже прополз, нашарив в темноте все
необходимые выступы, выщербины и торчащие под неверным для
крепостной стены углом кирпичики. Всё нашли умные и ловкие пальцы,
помогли, вывели куда нужно. Ох, пригодилось учение, пришлось очень
вовремя. Хотя путь наверх дался Дунаю тяжело. Когда левой рукой
пластун дотронулся до одной из стальных толстых балок, подпирающих
пост снизу, пот катился по его лицу не просто градом.