Гед умирал. Лежал, кашляя,
захлебывался кровью, бледнел на глазах. Алая соленая жидкость
растеклась под ним, подошва сапога пластуна попала в нее,
хлюпнуло.
- Какие дела то, шаришь, кремлевский?
– Маркитант усмехнулся. – Зря с тобой поперся, например, лучше б
сразу тогда ты меня. Эх…
- Я помогу. – Дунай незаметно извлек
штырь из кармана
- Это я помогу… - маркитант снова
закашлялся. – Оставлю тебе подарок, мож и пригодится потом. На
вот…
В руке торговца, взявшись не пойми
откуда, обыскивал ведь Геда Дунай, появился тонкий твердый
прямоугольник. Маркитант протянул его пластуну, бережно, как
настоящее сокровище.
- Ключ, кремлевский, слышь. На
Лубянке, в сером здании… - Гед широко ухмыльнулся. – Зря как-то
жизнь прожил.
- Эй, Гед! – Дунай приложил руку к
шее, проверил удары сердца. А оно и не билось. – Бестолково
помер-то … как и жил, впрочем. Пасюк, двинули.
И они двинули, к светлеющему впереди
проему, стараясь не слушать нарастающий из оставленного позади
коридора шум. Но тот все равно доносился, доставал бегущих человека
и крысопса: шелест и треск, торопливое цоканье костяных наростов на
лапах, шипенье из приоткрытых голодных и злых к чужакам пастей.
Накатывала из темноты волна багов,
стараясь не дать уйти проникшим к ним без приглашения людям. Глаза
пластуна, лишь раз обернувшегося назад, выхватили из общей темной
массы немногое, но и этого хватило для скорости, ставшей совершенно
дикой.
Разъяренных руконогов за ними шло
никак не меньше полсотни. И хорошо, если только половина из них не
похожа на демона, атаковавшего их недавно и убившего торгаша.
Справиться хотя бы с тремя подобными существами… Дунай сам не
поставил бы на собственный выигрыш, если честно. Потому следовало
бежать как можно быстрее.
Последние пули Дунай потратил уже на
выходе из темного лабиринта, вставив оставшийся магазин, не жалея
патронов. От бедра, веером полил по выскочившим из незаметных
трещин преследователям, оказавшимся самыми нетерпеливыми. А сзади
нагоняли, набегали с шумом, шипеньем и голодным стрекотаньем.
Выпрыгнув из пролома, разодрав бок торчащими железными прутами,
Дунай вцепился в них. Повис, напрягая силы и дергая на себя. Краем
глаза заметил в тоннеле замельтешившие блестящие спины с черными
разводами, стиснул зубы, потянул подающуюся старую стену. И…