Задача у него не из простых:
незаметно добраться до той самой галерейки и дождаться проезжающего
локомобиля. И попасть внутрь, само собой. Непонятно лишь, как
поведут себя в пути часовые шайнов, охраняющие поезд. Невысокие
крепыши, с вооружением, похожим на кремлевское, могут оказаться и
на крышах. Дунаю не очень хотелось «светиться» раньше времени.
Понятно, что в недлинном поезде переполох может подняться чуть ли
не сразу, но все-таки… Очень уж хотелось пластуну оттянуть этот
момент на подольше, а лучше совсем обойтись без него. Но это уж как
выйдет, так и выйдет.
Ши-и-их… пластун скатился вниз,
неожиданно оступившись на ровном, казалось бы, месте. Прыгнул вниз,
приземлившись в паре вершков от опасно торчавшего ребра какой-то
железной хреновины, перекатом ушел за ближайшее укрытие, несколько
свалившихся серых высоких столбов. Щелкнули, раскрываясь во весь
размах, плечи лука, загудела тетива. Стрела легла на ней сразу же,
дело пары секунд, одним отработанным движением. Пластун присел,
настороженно оглядываясь. Да, далеко, да, осыпавшиеся обломки
шуршали еле слышно, но мало ли? Прошло около минуты, ничего не
происходило. Пасюк почесал задней лапой за ухом, взглянул на Дуная,
мол, долго еще будешь сидеть тут, а?
«Не смешно» - буркнул Дунай. –
«Пошли».
И пошел, а вернее, побежал. Сбоку,
там, где пыхтела машина, несколько раз уже раздался резкий свист,
следовало торопиться. Если та уже двинулась в путь, можно и не
успеть. Оп – Дунай перелетел метровой длины плиту с острыми
штырями, торчавшими во все стороны, с места скакнул еще через одну.
Ох, Перун-батюшка, чтож так много повсюду всего этого безобразия,
того и гляди не заметишь, переломаешь руки ноги и все, отпрыгался,
голубок. Перелетел, вытянувшись, глубокую трещину, исходившую паром
и точно не с парным молоком внутри. Приземлился неудобно, с тягучим
огнем в левой ноге, хрустнувшей сразу же, как только коснулась
земли. Дунай мгновенно вспотел, понимая, что если сломал или
вывихнул, то все… Но нет, бег чуть сбился, боль лишь полоснула
редкими туповатыми зубами и отпустила. Огонь начал угасать, не
разгоревшись, вновь чуть хрустнуло, но нога даже не подогнулась.
Растянул жилы, пройдет.
Крысопес неожиданно рванул вперед,
юрко проскользнул между покосившимися стенами еле стоящего дома. За
узкой щелью, в которой пропал Пасюк, хрустнуло и мягко упало. Дунай
протиснулся между сходящимися плитами в тот момент, когда Пасюк
деловито затаскивал под них мертвого маркитанта. Часового, скорее
всего.