— Да, не очень-то тебе тут живется. Стол-то бедненький!
Я даже поперхнулся от такого заявления. Вот это ― бедный стол?!
Да это, это… просто шикарный стол! Обычно меня потчевали серой
массой (которую Креун именовал то картошкой, то кашей без
названия), всевозможными блюдами из яиц, чаем и парой булок; еще
иногда крестьяне приносили свежего мяса с охоты. Вот и весь стол.
А, про молоко забыл: вот чего-чего, а его было вдоволь. Немного
успокоившись и поразмыслив, как все выглядит со стороны, вынужденно
согласился с бывшим телохранителем главы ночной гильдии Лиина. Стол
действительно бедный ― в Лиине в любом трактире ассортимент намного
лучше и больше. А как же тогда назвать то, чем меня все время
потчевал Креун?
— Надо чью-то стену уменьшить, — хмыкнул я, обращаясь к своему
советнику.
— Рэн, ты чего? Обиделся что ли? — озабоченно спросил меня тот.
— Я ведь не кухонный артефакт, а все это богатство тебе сегодня
Маркен принес; в деревне свадьба, они и тебя приглашали.
— А что ж ты мне про свадьбу-то не сказал? — успокоившись,
спросил я.
После той памятной процессии женщин на роль моих служанок,
староста часто стал предлагать различные услуги ― когда надо и не
надо. Вот мы с Креуном и решили общаться с ним с помощью записок. В
основном всю переписку вел мой советник, рассказывая мне ключевые
моменты жизни в деревне. А так староста приходил к нам через день и
оставлял на кухонном столе свежее молоко, куриные и гусиные яйца.
Если была какая-то потребность, то на столе лежала записка с
указаниями для старосты, сам он иногда тоже оставлял послание. О
том, что в доме находится много артефактов, он знал, да и вообще
крестьяне считали, что я занимаюсь изготовлением очень дорогих и
сложных магических предметов. Разуверять их не собирался, пускай
считают.
— А чего говорить, если она только завтра состоится? — удивился
Креун. — Да и что в этом такого? Подумаешь, жениться кто-то там
собрался. Тебе-то какое до этого дело? Если ты по каждому случаю
будешь у своих подданных на поводу идти, то они из тебя скоро
веревки вить будут.
В словах советника был определенный смысл: нельзя своих
подданных распускать ― только слабину покажешь, так они на шею
сядут и ножки свесят. Уважили господина ― и ладно.
Бурк тем временем стал выспрашивать Ивлуса, как живется Кин.
Старый вояка юлить не хотел, он просто на многие вопросы не
отвечал, лишь качал головой. Понимай как хочешь.