– Госпожа, но эликсиры жизни нельзя пить здоровому. И то
питание, что просите вы, едят лишь в боевых походах. Надо много
работать, чтобы еда усвоилась, и вредна она, а вы запросили еще и
легкие мутагены, что наводит меня на неприятные мысли, – тихо и
учтиво говорил старик.
– Михир, ты аптекарь, не маг, но и ты должен знать, что эликсир
жизни пробуждает тело, и тот, кто будет его пить, не совсем здоров,
а мутаген далеко не все используют для химер. Здешние люди не знают
тех методов, что знаю я, но это уже не моя печаль, – тихо
проговорила хозяйка. – А насчет пищи не беспокойся, это не твоя
проблема, меня интересует лишь то, когда поступит заказ.
– Госпожа, все зависит от того, одобрит ли ваш заказ совет
города, – скривился старик. – Ваш заказ похож на заказ для армии,
он огромен и может вызвать подозрения у совета. Я не могу не
доложить о таком заказе, прошу простить меня, о, прекраснейшая.
– Первая часть заказ должна быть поутру, – отмахнулась как от
назойливой мухи хозяйка. – Совету я уже послала письмо с
объяснениями, у меня болен раб, особый раб, и ему нужно
выздороветь, потому этот заказ для него.
– Как скажете, госпожа, – встал и поклонился моей хозяйке старик
в чалме и белом халате, – Тогда я пойду, всю ночь я не сомкну глаз
своих, но часть заказа к рассвету будет готова.
Еще минуты три ушло на то, чтобы старик вышел из зала, пятясь
назад и подобострастно кланяясь.
– Госпожа? – вопросительно и как то жалобно проговорила
красавица, что держала мою цепь, уже побелевшую от инея.
– Сира, можешь идти спать. Нужно будет – позову, – проговорила
хозяйка и девушка выронив цепь из рук, что жалобно звякая упала на
пол, и едва ли не бегом подошла к камину.
– Что она творит! – возопил я в своей голове, смотря, как
девушка скинула одежду и вошла в пламя абсолютно голой.
– Спасибо, госпожа, огонь сегодня и вправду хороший, –
промурлыкала из пламени девушка. –Горячий и чистый, как слеза
младенца.
– Спи уже, Сира, – проговорила моя хозяйка. – Выспись, завтра ты
будешь нужна, пока мой хранитель не готов ты будешь следить, чтобы
горячие головы не пытались прикончить меня, как сегодня.
– Вы если что зовите, госпожа, – донеслось из пламени. –
Спокойной ночи, госпожа.
В зале стало прохладно, не смотря на то, как весело трещали
дрова в огромном камине. Девушка, скрытая черной тканью, достала
пергамент, и пару минут что-то писала, не обращая на меня никакого
внимания, словно меня и не было. А когда наконец отложила перо и
пергамент, то посмотрела на огонь камина, и лишь затем на меня.