Вздохнула, и кивнула:
— Прощаю. И ты извини, что не рассказала про смотр.
— Мир?
— Мир, — улыбнулась я.
— Ну слава Богу, — рассмеялась Женя. — Думала, из-за своего
гадкого характера я лишилась подруги. Ну я и устала! А эта Фая — такая грымза,
тебя жирной назвала!
— Она указала, что у меня мышцы — так себе. И она права,
Жень, — я включила воду, и встала под душ. — Если я быстро не приду в форму, то
не выдержу такой темп со своими мышцами.
— Мне разонравился «Спартак». Кто вообще его зимой ставит?
Обычно «Щелкунчик», а тут «Спартак» — отозвалась Женя.
Я пожала плечами, и прибавила напор воды.
Одним камнем на душе меньше — не люблю ссориться с близкими.
Я вышла из душа, и поняла, что забыла фен. Вот дьявол!
— Сушись сначала ты, — Женя протянула свой. — А то
простынешь еще.
— Спасибо, — я взяла фен, и принялась сушиться, а затем
вернула его Жене, и пыталась пригладить волосы.
Они у меня, как и у мамы, прямые, блестящие, но если их не
уложить — я превращаюсь в одуванчик. А ведь Игнат совсем скоро заедет за мной,
и мы поедем в кафе вместе с его друзьями.
Ладно, хоть накрашусь, чтобы выглядеть прилично.
— Так где ты поселилась?
— С мужчиной, Жень. У него дома.
— Ого! И кто он? Один из премьеров? Хореограф? Антрепренер? —
с жадным любопытством начала выпытывать подруга, параллельно рисуя себе
стрелки.
— Он не из балетных.
— Покажи фотку!
— У меня их нет, — растерялась я.
Упущение. Нужно сфотографироваться с Игнатом, и на заставку
экрана поставить. И вообще, почему это у меня нет его фотографий?!
— Тогда не верю. Стопроцентно, живешь с седовласым
старцем-продюсером, — хихикнула Женя.
— Он точно не седовласый старец.
— Так познакомь! Или не простила меня?
Мы вышли в коридор, и я задумалась — знакомить, или нет?
Игнат сегодня знакомит меня с друзьями, а у меня только Женя есть, и Вера. Но
Вера не в Петербурге. А Женя…
— Мы едем в ресторан, — я остановила подругу у выхода, и проверила
телефон. Игнат уже подъехал. — С его друзьями. Жень, я могу взять тебя с тобой,
но давай без намеков на постельные приключения, ладно? Это не наши ровесники,
это взрослые мужчины, и могут подумать лишнее. Таких шуток они не одобрят.
— Я умею себя вести, — оскорбилась Женя. — Буду паинькой.
Это с тобой я могу пошутить, а с посторонними, ясен фиг, нет. И в скатерть тоже
сморкаться, так и быть, не стану.