Мне нужно знать поименно тех, кто ее касался. Мне нужно
знать, с кем она общается, с кем здоровается, о чем разговаривает, чем делится,
кому улыбается. Постоянно представляю, что Слава познакомится с кем-то, кто
покажется ей интересным, и я ее потеряю. Приеду в театр, и выяснится — она
ушла. С каким-нибудь уродом. А затем придет за вещами, и скажет, что я заебон,
и на этом все.
И сцена. Сцена, мать ее. Слава будет танцевать полуголая, и
все будут смотреть на нее. Представляю ее на сцене, себя в зрительном зале
среди всех этих мужиков-интеллектуалов, и хочу тупо все это запретить. Нехер. Сердце
мощно качает кровь, не справляется, и стучит бешено.
Я не хочу, чтобы Слава репетировала. Не хочу, чтобы она была
на сцене. Чтобы общалась с теми, кого я не знаю. Хочу, чтобы дома была, чтобы я
всегда знал, где она и чем занята. Хочу, чтобы Слава делала то, что я одобрю.
Меня даже врач бесит, которого я сам же и нашел — он к ней прикасается, блядь!
— Ты чего смеешься?
— Ничего, — оборвал свой нервический маньячный смех.
Я гребаный псих, потому и смеюсь.
Оказывается, что бороться с кем-то намного легче, чем с самим
собой. Но дал обещание Славе, что не стану контролировать и бросаться запретами,
так нужно исполнять. Даже если меня мои мысли доведут до психбольницы или
инсульта.
Мы вышли из машины, я остановился и закурил. Слава не поднялась
в квартиру, встала со мной рядом. Не любит курение, в квартире строго-настрого
запретила дымить, да я бы и не стал ей здоровье гробить пассивным курением,
хватает и того, что свои легкие убиваю. Но Слава частенько выходит со мной на
балкон, становится против ветра, пока я курю, и также молча возвращается домой.
И мне это нравится. Вот и сейчас стоит, голову задрала и смотрит на питерское
небо из двора-колодца, а я выпускаю дым.
— Большая Медведица, — зачем-то ткнул пальцем в небо. —
Красиво?
— Это не Большая Медведица, — расхохоталась Слава. — Но
попытка засчитана.
— Думал сказать, что подарю тебе Луну, но ее из этого двора
не видно, — выкинул окурок, но в дом идти не хочется. Прижал Славу к себе. —
Хотела бы такое от меня услышать?
— От тебя я таких слов не представляю. Это что-то из разряда
«вашей маме зять не нужен?»
— И о чем же ты тогда думала, вглядываясь в небо? — прошептал,
прикусив ушко, выглянувшее из-под шапки.