На следующий день Дюма, конечно же, обошел базар, полюбовался на немногочисленные шелковичные деревья и был приглашен на танцы трех местных гурий, которые, впрочем, не произвели на него впечатления.
Следующим городом, где остановились путешественники, была Нуха. Город напоминал Кизляр по бесконечным бесчинствам, творившимся круглые сутки. Вечером Дюма и Муане, побывав на народном празднике, увидели человеческую голову, нанизанную на палку. Эту голову принес нукер, по приказанию офицера Бадридзе, высланного с группой милиционеров охранять порядок на празднике. Убит был лезгин, и его-то голову и прислал Бадридзе, докладывая, что он хорошо несет службу.
Из Нухи путешественники поехали к Царским Колодцам – русскому военному лагерю, где начальником был полковник граф Толь – командир Переяславского полка. Графу Дюма рекомендовал генерал князь Дондуков-Корсаков, прося показать замок царицы Тамар, и Толь, конечно же, выполнил просьбу генерала – своего начальника. Однако, как достаточно скептически и резонно заметил Дюма, «как в Нормандии все древние замки приписываются Роберту Дьяволу, так в Грузии все подобные древности приписываются царице Тамар. Таким образом, в Грузии можно насчитать до полутора сотен царских замков, которые превратились в наши дни в жилища орлов и шакалов… Замки царицы Тамар встречались нам чуть ли не на каждой версте».
Через двое суток, миновав виселицы с трупами двух повешенных в мешках, наши путешественники «вдруг вскрикнули от радости: на краю дороги, в глубине пропасти бушевала Кура; сам же город, расположенный ярусами по склонам горы, спускался до дна пропасти с домами, похожими на стаю распуганных птиц, которые расселись где и как попало… Наконец, мы были в Тифлисе».
Французский консул в Тифлисе барон Фино сразу же выступил в роли гостеприимного хозяина. Дюма отправился с ним в первый же вечер в театр, поразивший писателя своею отделкой. «Начиная с самого вестибюля, – писал Дюма, – я был поражен простотой и в то же время характерностью орнаментов: можно было подумать, что входишь в коридор театра Помпеи. Наконец, мы вошли в зрительный зал. Зал – это дворец волшебниц – не по богатству, но по вкусу; в нем, может быть, нет и на сто рублей позолоты, но он – один из самых прелестных залов, какие я когда-либо видел за мою жизнь».