Отказ короля обидел и рассердил Марию-Антуанетту и она, считая, что и Людовик тоже злится на нее за происшествия минувшей ночи, попросила мужа не гневаться на нее. Людовик ответил, что и не думал сердиться, и добавил:
«– О, это нетрудно доказать, это доказательство у меня в кармане, – и вынул из кармана футляр.
– Как это прелестно! Боже мой! Как это восхитительно! – воскликнула она, открыв крышку, ослепленная и очарованная… Она вынула из футляра ожерелье из таких крупных, таких чистых, сверкающих и так искусно подобранных бриллиантов, что по ее красивым рукам, казалось, потекли волны фосфора и пламени.
Ожерелье все струилось и переливалось, точно свернувшаяся кольцом змея с молниевидной чешуей.
– Какое великолепие! – сказала, наконец, королева, к которой вернулся дар речи. Ее глаза разгорелись, быть может, от прикосновения к этим чудным бриллиантам, а быть может, от мысли, что ни одна женщина на свете не могла бы иметь такого ожерелья».
И все же одумавшись, Мария-Антуанетта отказалась от ожерелья, считая, что оно слишком дорого. «Я отказываюсь повесить на шею полтора миллиона, – сказала она, – когда казна пуста, когда король вынужден рассчитывать, раздавая пособия бедным и говорить им: „У меня нет больше денег, Бог вам подаст!“ Знаете государь, господин де Сертин мне как-то говорил, что на полтора миллиона можно построить линейный корабль, и, поистине, государь, французскому королю он нужнее, чем ожерелье королеве».
В тот же вечер, во время карточной игры королевской четы, принцев и принцесс крови, за которой наблюдали сотни, столпившихся вокруг царедворцев, королю доложили, что в Версаль прибыл капитан де Сюффрен, семикратный победитель англичан в морских сражениях, живая легенда Франции и гордость всего ее военного флота.
И когда Сюффрен подошел к играющим, король расцеловал его, а королева сказала: «Сударь. Знайте, что вы не сделали ни одного пушечного выстрела во славу Франции без того, чтобы мое сердце не забилось от восхищения и признательности к вам».
А когда король спросил у де Сюффрена, какой милости он ждет от него, моряк попросил простить его племянника, морского офицера, нарушившего дисциплину. Людовик спросил о том, что произошло и какое нарушение дисциплины совершил племянник командующего флотом?
Де Сюффрен ответил, что во время боя с англичанами капитан фрегата «Севэр» приказал спустить флаг и сдаться неприятелю. Флаг был спущен. И английский адмирал Хьюг послал шлюпку, чтобы корабль был пленен. Однако его племянник, лейтенант, служивший на фрегате, ослушался приказа капитана, поднял флаг и приказал возобновить огонь. Корабль был спасен, но дисциплина была нарушена перед всем экипажем.