И да, отряды Тувинов возглавляют, точнее исполняют роли эдаких
комиссаров при них, всё же революционеры из местных. Видимо, их
таинственный лидер не горит желанием наделять обезмагичивающими
образованиями в ауре залётных кочевников, которые сегодня — здесь,
а завтра — не известно за кого. Да и сами мохнатошапочники всё же
преимущественно простецы или слабенькие одаренные. Сильные же маги
у них там, на югах, царьками сидят в своих кочевьях, ну или где
там.
Так вот, ввязываться в тот бесперспективный бой с Тувинами, чуть
опередившими отряд Скорохолмской уже на самом, можно сказать,
въезде в Ветличи, сбежавшая-таки Вольнопольская не стала.
Во-первых, она лишь Первый Рыцарь по силам. Во-вторых, за кого
гибнуть-то или даже становиться игрушкой распаленной похоти
дикарей? За отряд извечных политических противников из
соперничающего клана Скоричей, глава которого шантажом принудила
участвовать в своей авантюре всех, кого смогла наскрести из
погибших Домов? Увольте. Так что, понаблюдав из кустов за
бестолковыми действиями переполняющихся собственным самомнением
магичек, а также за тем, как их, оставленных в живых на фоне
истыканных стрелами мечников из свиты, ловко потом вязали и жопами
кверху увозили перекинутыми через седла заводных лошадок по
направлению к поместью, Ижэн, скрежеча зубами из-за утраты одной
вещицы, укатившей вот вместе со Скорохолмской, принялась
планировать проникновение. Рассудила она так, что, пока мужланы
будут с упоением насиловать пленниц, она сумеет застать их врасплох
и первым делом уничтожить, хоть и замаскированных одеждой под
кочевников, но с явно местными лицами «комиссаров», чтобы остались
лишь жалкие слабаки, навряд ли что-либо способные противопоставить
полной сил магичке этими своими преимущественно безжильными
клинками.
Да-да. Сам в шоке, но, оказывается, едва не сдохшую так
бестолково Ижэн здесь всё ещё удерживает одна цацка из наследия
канувшего в Лету Дома Вольничей, и которая непонятным образом
оказалась у графини Скорохолмской после смерти графини
Вольнорецкой. Не стану озвучивать свои предположения на сей счёт,
но именно эта древность и была обещана баронессе Вольнопольской в
качестве уплаты за участие в такой непонятной экспедиции, и ради
конкретно этой побрякушки вроде бы неглупая и рассудительная
женщина пошла едва ли не на верную смерть, поставив под вопрос
существование всего рода Вольнопольских. Мда.