Важно с самого начала развеять стереотип, изображающий номада пастухом, незнающим другой работы кроме животноводства. На самом деле такой образ жизни – продукт современной дифференциации труда, когда все необходимое номад может купить на деньги, вырученные от продажи скота. В древности он такой возможности не имел и был вынужден самостоятельно мастерить телеги и юрты, выделывать шкуры и ковать оружие, лепить и обжигать посуду, катать войлок и шить одежду. Само по себе номадство не предполагает отказа от иных форм хозяйствования, отнюдь, среди кочевых народов было немало ремесленников и земледельцев, охотников и рыбаков, купцов и разбойников. В периоды своего процветания номады строили свои города-крепости [Худяков Ю. С.], а еще чаще захватывали и использовали чужие. Отличие номадов от оседлых земледельческо-животноводческих культур в доминировании у кочевников животноводческой составляющей. Кочевой образ жизни номада – приспособительная мера. По своей природе человек – существо ленивое. Если корма и воды для скота хватает, сдвинуть его с места может разве что нашествие слепней да оводов. И тут он предпочтет отогнать стадо чуть выше в горы, не снимая базового лагеря с женами, стариками и детьми. Так что в благополучные для степи периоды более влажного климата, пока еще пастбища не зарастали лесами, животноводство принимало форму отгонного, а стойбища номадов, в это время, мало отличались от соседних земледельческо-животноводческих поселений. Но стоило климату «испортиться», и Степь приходила в движение. И земледельцы, и животноводы снимались с мест, но пути их были различны, тут срабатывала разная ментальность. Для земледельца главное богатство – семенной фонд, чтобы его сохранить, земледелец будет и оросительные каналы рыть, и лес корчевать, а скотину, если нечем кормить, пустит под нож. Тогда как для животновода нет ничего дороже племенного стада, а оно, в отличие от семян, не может целый год ждать пока появятся новые пастбища. Поэтому земледелец, согнанный с насиженного места природными катаклизмами, отправится на поиски новой Родины, где постарается воссоздать прежний быт, а животновод превратится в номада, следующего за своим стадом, смотря «по обилию воды и травы». Хотя эти перекочевки только на первый взгляд носят случайный характер, на самом деле и время и маршруты жестко закрепляются обычаем.